Вы уже об этом сказали.
Снова зазвучала дисгармония — говори они об одном в том же, но Геленин подход к данной теме был слишком строгим и деловым; словно по натуре она была недостаточно чуткой. Мать сказала примирительно: Может, мне было тяжелей, чем вам.
Может.
А как они умерли?
Славик сидел как на иголках. Мать непроизвольно затронула щекотливый вопрос. Гелена не любила об этом говорить, он и то не знал никаких подробностей. Умерли, вот и весь сказ, осадила она его однажды раздраженно. Какая разница, как они умерли. Терпеть не могу такие дурацкие вопросы. Он понимал ее — раз не хочет говорить, значит, есть на то основания — больше он ее и не спрашивал. Но с матерью дело обстояло иначе, он надеялся, что Гелена это поймет.
Не помню.
Мать с минуту удивленно на нее смотрела, все более и более тревожась.
Но вы все-таки должны знать, как они умерли? Вам никто об этом не рассказывал? Мать всю жизнь отличалась последовательностью.
Гелена дернула плечом, он знал: ничего хорошего этот жест не предвещает. И следом услыхал: Разве это важно?
Мать возмущенно приоткрыла рот: Как так?
Она не любит вспоминать об этом, попытался он спасти положение.
Не похоже было, чтобы его слова убедили мать, но после короткого колебания она все-таки снисходительно кивнула: Понятно.
А чуть помедлив, сочувственно спросила: Это было так тяжко? Да, она умела быть до невозможности последовательной, вот уж правда.
Геленины губы кривились в легкой усмешке; Славик в мгновение ока выпалил: Это случилось в войну.
Гелена ведь только и сказала ему: Умерли во время войны. А дядя меня удочерил. Вот и все.
Однако разве это объяснение?
Мать хочет знать, как они умерли, а не когда умерли. Он сказал это лишь для того, чтобы Гелена умолкла. Он с удовольствием влепил бы ей оплеуху — что же такое, не может с матерью нормально поговорить, разве не видит, как для нее это важно? А всё эти ее идиотские «принципы». Принципиально не хочет говорить об этом, и баста. Кретинка!
Во время войны? — спросила мать с печальной задумчивостью, а потом резонно заметила: Так, значит, вы на несколько лет старше Петера?
Он опешил, разговор неожиданно пошел по другому руслу.
Правильно. На четыре года.
Он не мог взять в толк, какую цель Гелена преследует. Нарочито стремится к раздору?
Спустя время, когда все уже более или менее утряслось, он тщетно пытался добиться от нее объяснения. Не знаю, я ничего не делала нарочно, просто ужасно разнервничалась, меня до черта злили ее вопросы, может, ты и прав, может, это было нормальное любопытство, но я ничего не могла с собой поделать, мне это казалось до черта унизительным, у нее какая-то противная манера расспрашивать, неприятно, конечно, просто не знаю, почему я так разнервничалась…
