– Зачем? – удивился Алексей.
– А разве он не под подозрением?
– С какой стати? Не факт, что Маргарита родила именно от него. Слухи-то не подтвердились. И при чем тут тогда две другие женщины? Поедем, Серега, домой. Время к обеду. Я обещал.
– Хорошо. Я вернусь в Барановск один, – упрямо заявил Барышев. – Войду в квартиру Семеновых и встречусь с родителями Суханова. Какая-никакая, а зацепка.
– Упрямый ты парень. Впрочем, как хочешь.
В машине они долго молчали. Алексей минут двадцать что-то обдумывал, потом спросил:
– А знаешь, что можно сейчас сделать?
– Ну?
– Сказать Анашкину, что у Маргариты был СПИД. Как тебе эта идея?
– Да ты что, Леша! У него же семья, двое детей, жена-красавица, тесть-богач! Думаешь, он к Маргарите ходил? Зачем?
– Дурак ты, Барышев. Безгрешны только ангелы и ты. И то до поры до времени. Я не про ангелов, про тебя. Человек просто не может не делать пакости. Так уж он устроен. Интуиция мне подсказывает, что Анашкин тут же сломается. Ну что, заедем?
– Заедем, – мрачно сказал Серега. – Но если он ходил к Маргарите… Тогда уж я не знаю, во что верить!
…На вопросы Барышева Анатолий Анашкин долго не реагировал. Сидел, бессмысленно уставившись в одну точку, и думал о чем-то своем. Леонидов не выдержал первым:
– Маргарита Семенова, с которой вы, как утверждаете, были незнакомы, оказалась заражена СПИДом.
– Что?! – очнулся, наконец, Анашкин.
– Вирус иммунодефицита. Слышали о таком? И о том, что проститутки принадлежат к группе риска?
– Вирус и… Ерунда какая! Полная ерунда… Я всегда надевал презерватив! Слышите вы?! Я всегда…
Он все-таки сломался и через несколько минут, раскачиваясь из стороны в сторону, без конца повторял только одно:
– Я хочу сдать анализ на СПИД… Возьмите у меня кровь… Я хочу сдать…
– Да успокойся ты! – рявкнул Барышев. – Пиши признание и беги сдавать анализы!
– В чем?! В чем признание?!
– Во всем. Лилию кто убил?
– Какую еще Лилию?! Мне врач нужен! Я хочу сдать кровь! Я должен убедиться в том, что абсолютно здоров!
– Да что ж так паниковать? Ты сам сказал, что всегда презерватив надевал?
Анашкин обхватил голову руками. Потом пробормотал:
– Воды… Воды дайте.
Судорожно глотнул из стакана и спросил, заглядывая в глаза поочередно то Барышеву, то Алексею:
– Как он еще передается? А? Как передается? Это ж можно по-разному? О-о-о! Зачем? Рита, зачем?
Алексей тихо сказал:
– Барышев, бери ручку, бумагу. Пиши…
– Я люблю свою жену, – начал Анашкин. – Слышите вы? Я люблю свою… О-о-о! Рита! Зачем?!!!
