А к вечеру во дворе раздался шум. Ирвальд выглянул в окно и увидел Себрия, несущегося со всех ног к замку. В руках его был небольшой свёрток.
- Хозяин, - кричал он что есть мочи, - хозяин!
- Что стряслось?
Ирвальд спустился вниз, и от увиденного сердце его оборвалось. На руках конюшего лежало маленькое тельце понурыша - грязное, посиневшее, смердящее гниющим мясом.
- Он вот-вот издаст последний вздох, - поторопил его Себрий.
Ирвальд забрал тельце и положил на скамью. Обхватив голову Миклоша руками, он стал шептать заклинания. Мало-помалу румянец возвращался на щёки понурыша, и вот он уже смог вздохнуть и пошевелиться.
- Он очень серьёзно ранен, - сказал Ирвальд, - столько сил ушло. Где ты его нашёл?
- В лесу, - ответил Себрий, - я увидел, как псы косяками валят куда-то в чащу, и пошёл следом. На поляне валялось много болтушек - все мёртвые и уже начали смердеть. Я разогнал псов, чтобы посмотреть, что такое могло случиться. И вдруг наткнулся на него. Он весь был покрыт сухоцветом, и если бы не застонал, я прошёл бы мимо.
- Миклош! - позвал Ирвальд, - Миклош, ты слышишь меня?
Понурыш прохрипел что-то неразборчивое, на губах выступила пена.
- Дадим ему отдохнуть, - сказала Зельда.
- Нет, пусть говорит!
Ирвальд склонился над губами понурыша и вдохнул в него ещё немного исцеляющей силы.
- Миклош, ты знаешь, где моя жена?
- Не помню. В голове туман, - прошептал Миклош, - почти ничего не помню...
- Напрягись, Миклош, - настаивал Ирвальд, схватил его за плечи и начал трясти. Голова понурыша болталась из стороны в сторону, пока он не отвернулся, изрыгнув на лавку фонтан зеленоватой жижи.
- Мерзость какая, - скривился Себрио, а Зельда, ворча, пошла за тряпкой.
- Хозяйка была какой-то странной.
- С чего ты взял?
- Не помню, - захныкал Миклош, - но что-то было не так. Она побежала в лес. Там были ещё эти проклятые трескотухи. Они клевали меня. А потом... потом я увидел всадника. Хозяйка сидела рядом с ним на ядокрыле.
- Он схватил её?
- Нет, - Миклош виновато опустил взгляд, - я не помню, чтобы она отбивалась. Но она была странной, не такой, как обычно.
- Как выглядел всадник? Помнишь?
- Я никогда его раньше не видел. Молодой, красивый. И очень злой. Он убил всех птиц и проткнул меня мечом.
- Там лежало немеряно тушек, - задумчиво сказал Себрио, - сложно нарубить столько птиц мечом.
- То был владыка, - сказал Миклош и положил свою маленькую ладошку на руку Ирвальда, - его лицо было синим.
Князь заревел, не в силах сдерживать ярость, и вылетел прочь из замка. Он долго ходил по лесам, не разбирая дороги, срезая мечом колючие кустарники, цеплявшиеся за его плащ. Наконец, Ирвальд сбросил его, как ненужное тряпьё, и стал неистово рассекать мечом воздух, сражаясь с невидимым врагом. Боль душила его, сжимая горло когтистой лапой. Горечь и обида смешались с кровью, пронзая всё тело невыносимой дрожью.
