Очнувшись, Шеннон уронил зажатый в руке текст, и тот разбился вдребезги о деревянный пол.
Странно.
Шеннон озадаченно посмотрел на осколки золотых рун, зевнул, едва не вывихивая челюсть, и, поморщившись, потер виски. Почему он вдруг проснулся стоя да еще с заклинанием в руке? И к тому же неизвестно где.
Он огляделся. Круглая комната с белыми стенами и рядами книжных шкафов. Яркий свет струится через стрельчатое окно, за которым нежится на солнце небольшой городок.
Еще непонятнее.
Многочисленные песчаниковые домики сгрудились так тесно, что местами их разделяли даже не улицы, а узкие проулки. Мостовых раз два и обчелся, зато куда ни глянь – высокие зубчатые стены, дробящие город на части. Камни поблескивали после недавнего дождя.
Ближайшие кварталы утопали в зелени: цветущие вьюны на площадях, пальмы и кипарисы вдоль тротуаров, раскидистые миндальные и апельсиновые деревья в мощеных двориках. К окраинам здания ветшали и беднели, сменяясь лачугами – где-то вдалеке часть квартала, кажется, и вовсе выгорела, – но все они упирались в стиснувшую город кольцом массивную песчаниковую стену, увенчанную сторожевыми башнями с медной крышей. За стеной расстилалась под эмалево-голубым небом зеленая саванна.
Похоже на какой-нибудь из мелких городков Западного Остроземья. Но какой?
Для Дара мелковат. Океана и крутых гор поблизости не видно, значит, не Кара. Тогда Авил? Похоже, учитывая сады и саванну.
Вот только как, во имя Создателя, его сюда занесло? Шеннон потер глаза и постарался собраться с мыслями. Они метались беспорядочно, будто во сне.
Последнее, что он помнит – как жил отшельником в долине Небесного древа за сотни миль отсюда, в Остроконечных горах. Обучал студента по имени… как же его звали? Вылетело из памяти. Как-то на «Н»?
Нет, он, конечно, знает имя ученика. Только оно похоронено где-то в глубинах памяти. Его звали… звали…
Издалека донесся вой. Надрывный, пробирающий до печенок, совершенно не музыкальный. Может, песнопения? Шеннон наморщил лоб. Итак, он в высоком остроземском здании, где раздается нечто напоминающее молитвенную песнь. Святилище?
«Да», – кивнул сам себе Шеннон. Либо авильское святилище, либо пристроенная к нему лечебница. В любом случае, здание, посвященное правительнице и покровительнице города, канонистке Кейле.
