Луис подобрал с песка кусок плавника и зашвырнул его подальше. Весело тявкнув, Бони со всех ног помчался за добычей.
- Наверное, малыш обиделся, что про него забыли.
На сей раз молодая женщина и не подумала краснеть. Она сосредоточенно перелистала альбом, дошла до чистой страницы и поставила в уголке дату.
- Бони отлично умеет сам себя занять, - сказала Берил.
С деревяшкой в зубах примчался Бони, и Луис, размахнувшись, бросил ее еще раз.
- Тогда, может, он ревнует?
Молодая женщина стиснула зубы и демонстративно принялась разглядывать скалы. В конце концов, она и впрямь пришла сюда рисовать!
Игра в "сбегай-принеси" продолжалась, и мало-помалу Берил расслабилась и снова взялась за карандаш, уже не смущаясь присутствием постороннего. Своевременное вмешательство Бони разрядило обстановку, а забавные выходки пса отвлекли от тревожных мыслей. Так что вскоре она уже непринужденно болтала с Луисом, увлеченно набрасывая прихотливые очертания каменных глыб и делясь воспоминаниями безмятежного детства.
- Не поэтому ли ты сюда и приехала? - предположил Луис. - Тебе хотелось воскресить ощущения тех золотых летних дней, когда ты чувствовала себя счастливой и защищенной... Сплошные детские радости и никакого бремени ответственности.
- Я никогда об этом не думала, но, наверное, так и есть. - Берил сосредоточенно затушевывала тени у основания скалы. - Скалистый - волшебный остров, сущий рай для художника. А знаешь, ведь именно здесь я получила свой первый набор акварельных красок. Клайв подарил их мне на Рождество, когда мне исполнилось девять.
- Старик говорит, ты здесь живешь затворницей.
- Он преувеличивает. - Сощурившись, Берил сравнила набросок с оригиналом и, похоже, осталась довольна. - Пару раз я ездила на большую землю - в библиотеку и кое-что подкупить. Один из сувенирных магазинчиков в Сет-Иле продает мои акварели и заказывает новые... Да, и еще открытки! Я пишу их на бумаге ручной работы, которую делает один из местных. Открытки идут нарасхват, а рисовать их одно удовольствие - такой простор для воображения!
Берил прикусила язычок, с запозданием подумав, что разговор о живописи может воскресить в памяти Луиса образ картинной галереи. Но он сощурившись наблюдал за яхтой, огибающей мыс, и, похоже, на подсказку никак не отреагировал. В то время как Берил терзалась угрызениями совести, Луис стоически смирился с ситуацией, воспринимая случившееся как нежданные каникулы. Возможно, то, что он действительно находился в отпуске, настроило подсознание на нужный лад.
