Михаил заверил Анастасию, что он не настолько дружен с графиней, чтобы принимать близко к сердцу отзывы о ней. По правде говоря, его интересовало совсем другое, и, немного погодя, он спросил, часто ли его собеседница видит Григория Александровича.
Да, он бывает у Меркуловых, впрочем, не то чтобы часто; но они регулярно встречают его возле казино, до или после игры, и он всегда подходит поздороваться, если только его не сопровождает эта особа.
— Она ужасно ему досаждает, — прибавила Анастасия, — то обещает уехать, то грозит самоубийством, то требует, чтобы он знакомил ее со своими друзьями. Она прекрасно знает, что Григорий Александрович не станет ей потакать, потому что она не из тех женщин, которых представляют знакомым.
— А-а, — протянул Михаил. — То-то мне показалось странным, что тогда, возле Старого замка, он отвернулся и сделал вид, что нас не заметил…
— Конечно, это было не слишком учтиво, — отозвалась Анастасия, — но с ним была она, и вводить ее в общество было бы еще неучтивее. Вера Андреевна кое-что слышала о ней и пересказала нам: ее зовут вовсе не Диана, а Франсуаза, и ее мать была прачкой. Сейчас у нее порядочное состояние — я не о матери, конечно, мать давно умерла. Графиня Вильде уверяет, что с ее деньгами мадемуазель Диана вполне может купить себе «какое-нибудь ничтожество с титулом», и она только ради этого в свое время и приехала в Баден. Но тут ей повстречался Осоргин, и все ее планы пошли прахом.
— Я поверить не могу, — сказал Михаил после паузы, — что графиня обсуждала все это с вами.
Анастасия покраснела и бросила на него исподлобья быстрый взгляд.
— О, конечно, она говорила не со мной, а с Глафирой Васильевной, но я прекрасно все слышала. И потом, я думаю, всегда лучше знать, чем не знать, с кем имеешь дело. В конце концов, «Даму с камелиями» читали все…
А она изменилась, внезапно понял Михаил. Приемных родителей теперь называла только по имени и отчеству, свободно судила об окружающих ее людях и даже внешне производила гораздо более выгодное впечатление. (Он так и не заметил, что прическа Анастасии явно была сделана у хорошего парикмахера, что ее бледно-розовое платье с кринолином и шлейфом стоило во много раз дороже ее предыдущих нарядов и что, наконец, бархатная сумочка, на которую она время от времени любовно поглядывала, тоже появилась совсем недавно.)
— Между книгами и действительностью есть большая разница, — промолвил он вслух, чтобы поддержать разговор.
