— Не знаю. А сами-то верите, что человек переселяется в дерево и продолжает жить?
— Пока человек идет по жилам дерева, медленно идет — он жив!
— Постой! Так вот почему у вас нет кладбищ и не найдено скелетов. Они скрыты…
— В корнях деревьев. Корни обнимают и питают их.
— Расскажи-ка мне, вождь, подробно. Конечно, Лин говорила мне, но у нее был женский язык намеков и легенд. Скажи мне: правда ли, что люди продолжают жить в ваших деревьях? Но не говори мне о переселении душ и тому подобное.
— Человек приходит к нам с надеждой и последними крохами жизни. Родовое дерево, которое вырастает над ним в одну ночь, до бесконечности замедляет его умирание и продляет эти крохи. И пусть в каждом листочке лишь одно мгновение — листьев ведь много!
— Значит, я был прав: лишь один шанс из тысячи! Но, если я правильно понял, жизнь замедляется и человек теряет чувствительность, память, разум…
— Он чувствует лишь то, что чувствует каждый листок: ветер и солнце.
— И всю жизнь вы ждете этого?
— Не ждем, а готовимся к этому.
— Но объясни мне, как вы, дионяне, можете жить, имея впереди лишь один шанс из тысячи, стать… бесчувственным деревом?
— Лучше ты мне объясни, как вы, земляне, можете жить, не имея впереди ни одного шанса? Понимаешь, Юлиус, — ни одного шанса на бессмертие?
— МОЙ шанс — мои дела! — Юлиус был убежденным атеистом, как полагалось чиновнику.
— Прекрасно! И что же это за дела?
— Я стану генеральным и возглавлю объединение!
— Дальше!
— Я создам свою промышленную империю, построю города, заводы…
— Дальше!
— Я воздвигну себе памятники в каждом городе, — Юлиуса переполняли силы. — Я переверну весь мир!
— Прекрасно, юный Юлиус. А после того как ты все это сделаешь, попробуй сделать еще одну малость.
— Какую же?
— Попробуй не прибежать к нам с последней надеждой!
Юлиус удивленно молчал.
— Ну, все это лирика, — взял он себя в руки. — А сейчас — к делу! Ты говоришь, что все это и на людей распространяется? Я имею в виду перемещение.
— Да, нужно лишь, чтобы человек пришел к нам с надеждой и верой. Обряд подготовки проходит у нас быстро.
— Ну, а если я, например, попрошу, как ваш брат, проделать это над одним человеком… над Старым Лисом!
Круг дионян удивленно зашумел, послышались возгласы, недовольные и возмущенные. Но Апока строго осмотрел сородичей:
— Перед Великим духом Природы все равны. Ветер смывает все обиды. Если он готов — пусть приходит.
— Он заплатит любую цену, лишь бы получилось, — сказал Юлиус. — Просите что хотите от него.
