— Но они верили, если уходили к аборигенам?
— Дураки всегда найдутся, ваше бюрократство.
— Да? А что это ты, мальчик, так выразительно на меня смотришь? Дураком считаешь? Да, груб ты со старшими, Юлиус. Ну ладно, об этом потом, а сейчас о главном. Подумай-ка, мальчик, хорошо подумай, от этого твоя жизнь зависит. Подумай и скажи: есть ли хоть ничтожный шанс того, что все эти переселения правда?
Юлиус задумался, чутье ему подсказывало, что момент решающий. В одно мгновение пронеслись перед ним няня, поющая странные песни, одинокий отец, провожающий его, рощи дионян. Он чувствовал, что не может сказать просто: «Нет».
— Ну, может быть, один шанс из тысячи…
— Вот видишь. А врачи не дают мне и этого шанса!
— Уж не хотите ли вы сказать, что…
— Да, мальчик, я хочу послать тебя за бессмертием… для меня, разумеется.
— Но какой разумный человек будет действовать при столь ничтожной вероятности успеха?
— Видишь ли, понятие о разумности и о единственном шансе меняется для нас с возрастом. Так что найти тут общий язык для нас с тобой будет сложно. А теперь о деле: что ты за это запросишь?
Юлиус молчал, в голове крутилось: «Стать начальником отдела? Потребовать десять тысяч? А может, бежать, пока не поздно?»
— Ну, ладно. Не мучайся. Я все подготовил, вот посмотри…
Юлиус увидел на гербовой бумаге свое имя… да, это был приказ о назначении его Генеральным директором объединения.
— М-да, ну а ты как думал? Ты даешь мне бессмертие, да? А я тебе все, что имею и что завоевал. Равная игра? Подписи пока нет, но мы ее поставим, как только привезешь товар. Что молчишь? Вопросы есть?
— Разрешите, ваше бюрократство, действовать на Дионе от вашего имени?
— Разрешаю, можешь подписываться там как Генеральный! Ха-ха! Все? Так отправляйся!
Юлиус шел от автострады пешком. Почему-то ему стало казаться, что он приехал сюда в отпуск, и настроение от этого поднялось.
Он бросил чемодан, снял верхнюю одежду и положил сверху на кучу вещей крохотный маяк-ответчик, решив послать за ними робота.
За сохранность вещей можно было не опасаться, воров на Дионе никогда не было.
Идти налегке было веселее, легко дышалось сухим, прогретым воздухом. Серыми призраками вставали в мареве дюны, виднелись пологие холмы с редкой растительностью. Юлиус заметил, что трава на них еще более скудная, чем когда он был здесь в последний раз, что дороги к их ферме уже как бы и нет.
Направление он угадывал по редким деревьям, по руслам высохших рек.
