Консулам было выдано жалованье за три месяца вперед, по 150 долларов в месяц, и на расходы по 50 долларов в месяц.
Ханакинский консул работал лучше мосульского; он систематически сообщал ГПУ о движении работ на промыслах «Ханакин ойл компани».
* * *
В середине 1927 года после обысков, произведенных китайской полицией в советских консульствах в Шанхае и Кантоне, пришла циркулярная телеграмма для полпредства, торгпредства, Разведупра и ГПУ с предписанием просмотреть все архивы этих учреждений и уничтожить документы, которые могли бы компрометировать работу советской власти за границей. Полпредство и торгпредство немедленно приступили к разбору архивов. Отобрали колоссальные кипы бумаг, подлежавших сожжению. Целую неделю эти бумаги жгли во дворе полпредства. Пламя поднималось так высоко, что городское управление, думая, уж не пожар ли в советском полпредстве, хотело прислать пожарных.
ГПУ получило более строгое распоряжение. Москва предписывала уничтожить вообще весь архив и впредь сохранять переписку только за последний месяц, но и ее предлагалось хранить в таком виде и в таких условиях, чтобы в случае налета на посольство можно было немедленно уничтожить весь компрометирующий материал. По этой спешке можно было заключить, насколько велика была паника в Москве. Ждали нападения и обыска в посольстве даже в такой стране, как Персия, которая в общем дружественно относилась к советской России. Нападения ожидали каждый день. На мое предложение отправить архивы в Москву Москва ответила категорическим приказом немедленно сжечь все, что имеется…
Жгли бумаги торгпредство и другие советские хозяйственные учреждения. Интересный способ разбора и уничтожения секретных бумаг изобрел бывший председатель Нефтесиндиката в Тегеране Ланцов. Это был отменный пьяница, напивавшийся до безобразия. Старый член партии и рабочий кроме всего прочего был нечист на руку и, как потом оказалось, ухитрялся получать два жалованья в месяц, не говоря о других художествах. В это время в Тегеране же находился член правления Нефтесиндиката из Баку, он же член ВЦИК. Оба молодца решили совместно разбирать бумаги Нефтесиндиката и уничтожить все, могущее компрометировать советское правительство. Прежде чем приступить к делу, они решили подкрепиться коньяком. Часа через два после начала разборки архивов сотрудники Нефтесиндиката, привлеченные возней и собачьим лаем в кабинете директора, вбежали туда и остановились на пороге как вкопанные, пораженные невероятным зрелищем: на полу лежали разбросанные дела и пустые бутылки. Ланцов с Ларионовым ползали по полу на четвереньках, вырывали зубами бумаги из дел и лаяли друг на друга. Сперва все были удивлены, а потом недоразумение разъяснилось просто. Начальство, напившись, играло в собачки…
