На следующий день Трилиссер вызвал меня и велел ехать с ним, не говоря куда. Мы ехали из ГПУ в его личном автомобиле, подъехали к зданию Коминтерна и через несколько минут оказались в кабинете Пятницкого, заведующего международной связью Коминтерна. Трилиссер представил меня Пятницкому в очень лестных выражениях. Пятницкий стал расспрашивать меня о путях между Афганистаном и Индией и об имеющихся там у нас возможностях. Затем в кабинете появился человек, которого надо было тайно переправить в Индию. Он оказался Роем — главой индийской коммунистической партии, членом Исполкома Коминтерна. Мы стали обсуждать маршруты в Индию, но не могли прийти к определенному решению. Я предлагал ехать нелегально через Афганистан, Рой же хотел ехать до Кабула с советским паспортом и только там, выбрав окончательно путь, перейти на нелегальное положение. Пятницкий не одобрял ни одного из этих проектов. Он указывал на колоссальную потерю времени, которую вызовет переезд через Афганистан верхом на лошадях, и предлагал Рою ехать с американским паспортом через Америку прямо в один из индийских портов. В результате долгого спора мы ни к чему не пришли и решили оставить вопрос открытым до следующего дня. На следующий день я явился в назначенный час в гостиницу «Люкс» на Тверской улице (общежитие Коминтерна, куда посторонних без пропуска не пускают). Рой принял меня в своей комнате и сообщил, что вопрос о маршруте по-прежнему не разрешен, а когда будет разрешен, он сообщит об этом Трилиссеру.
Рой сейчас находится в опале, под подозрением, и, кажется, проживает в Германии. По-видимому, он уже тогда не пользовался большим доверием, так как я помню, когда мы вышли из Коминтерна, Трилиссер меня спросил:
— Что вы думаете о Рое?
Я сказал, что, по-моему, Рой просто соскучился по родине и хочет проехать хотя бы в сопредельную с ней страну, Афганистан. Рисковать же не хочет, чем и объясняется его желание иметь при себе легальный советский паспорт. Трилиссер ответил, что тоже считает Роя шкурником и не особенно ему доверяет.
Я не дождался ответа. В Москву приехал Гольдберг, торгпред в Персии, явился в ГПУ и, рассказав о своей склоке с полпредом Юреневым, просил поддержать его. ОГПУ воспользовалось случаем и предложило ему устроить меня в торгпредстве, взамен чего обещало поддержку против Юренева. Я был немедленно зачислен в штаты Наркомторга на должность старшего инспектора торгпредства с назначением в Тегеран.
