Были ли какие-либо отношения у него с Достоевским?
С Достоевским были, очень интересные. Кстати говоря, один из его первых рассказов после ссылки назывался «Порфирий Петрович» и рассказывал о чиновнике, тоже в уголовном ведомстве, по-моему, это никем подробно не отслежено. Они знакомы-то были, причем знакомы были года эдак с 1847-го, знакомы были еще со времен «Бедных людей».
Но надо сказать, что Щедрин вообще ни с кем общаться не любил. Он был социофоб, ярко выраженный. Достоевский, напротив, был человек очень общительный. Любил поговорить. Особенно любил поговорить о гадостях. Особенно с людьми, от которых зависел в тот момент. Например, придя к Тургеневу и попросив у него взаймы, рассказал ему историю о своей некрофилии. Это он как бы ему отплатил таким образом. Много было у него таких веселых случаев. Большой был говорун и весельчак.
А что касается Щедрина, то он ведь и разговаривал очень странно, вспоминают, что у него была такая бормочущая манера, говорил что-то все под нос, надо вслушиваться. Руками размахивает, голос неприятный. Ну и потом все-таки, невзирая на большую личную симпатию, на то, что он считал Достоевского первоклассным литератором, он ненавидел его взгляды, ненавидел его журнал «Эпоха», о котором написал довольно резко.
Так что, пожалуй, отношения были, как бы сказать, более уважительные, чем с Тургеневым, и при этом гораздо более рискованные в каком-то смысле. Они друг к другу боялись приближаться. Оба понимали, что если один другому скажет настоящую гадость, то это будет очень гадкая гадость.
Вот с Тургеневым можно было так пошутить безнаказанно. Он был малый добрый. И только в самые критические моменты хватался за ружье. Вот Толстой сказал: «Ваша дочь занимается благотворительностью. Это мерзко, это ложь!» – «Я вам дам в морду!» – воскликнул Тургенев, и их чудом разняли. А у Достоевского с Салтыковым было бы иначе, они бы друг другу наговорили бы такого, что это нелегко было бы забыть.
Поэтому личного общения не было, хотя в творчестве масса общих мотивов. И между прочим, именно Щедрин был инициатором того, что Некрасов помирился с Достоевским и попросил у него для «Отечественных записок» «Подростка». Не очень хороший роман, но тем не менее.
И Салтыков говорил с гордостью: «Вот другие всё одинаково пишут, а Достоевский, хоть и плохо, да разное». Но любили они друг друга, конечно.
Раз перешли от Щедрина к Достоевскому, позвольте перейти от Щедрина к Быкову. Вот в этом замечательном диалоге «Разговор свиньи с правдою» и для Щедрина, и для вас тоже, конечно, в сегодняшнем изложении, было очевидно совершенно, что свинья съест Правду и это совершенно безнадежно…
