Такой неожиданный вывод всегда благоразумной женщины, привел Збирайду в бешенство.
- Все бабы дуры, все! Без исключения!- выругался он в сердцах,- даже самые лучшие из них! Подарили ей какой-то булыжник, она и растаяла, простив мерзавцу и похищенную дочь, и бесчестие!
Но Хеленка, как всегда, проигнорировала оскорбление. За пятнадцать лет она к ним так привыкла, что воспринимала как обязательный рефрен общения с капризным господином.
- По мне так лучше выдать её замуж без чести, чем похоронить со всеми почестями,- меланхолично заметила она, любуясь янтарем, - с тех пор, как Стефка обручилась с паном Ярославом, я не дала ей съесть ни одного куска, не попробовав сначала сама, всё боялась отравы! Да и спала вполуха, и все равно не уберегла. Пусть лучше в какой-то дикой Испании замужем, чем в нашей Моравии, но мертвой!
- Что ты городишь, безумная? - гневно фыркнул Збирайда,- наша девочка изнасилована и плачет сейчас где-то, удовлетворяя похоть этого чужеземца..., по мне так лучше её схоронить!
Странно, но обычно покладистая экономка в этот раз почему-то не посчитала нужным считаться с его авторитетом господина и вела себя непривычно дерзко.
- Становиться женщиной всегда больно!- холодно заметила она.
Взбешенный барон выругался сквозь зубы, плюнул и выбежал из комнаты, со злостью хлопнув дверью, а Хеленка еще долго с печальной улыбкой любовалась подарком зятя, хотя по щекам её и текли слезы.
Барон не раз грозился убить пани Марию, но когда дело дошло до этого, руку на пани все-таки не поднял, предпочтя выдать её на суд маркграфа. Проведенное им среди домашних холопов расследование ясно указывало, что в похищении принимала участие пани Лукаши, вот он и хотел, чтобы наказание преступнице назначил суд.
В дворцовой зале, где на возвышении, окруженный баронами и советниками, сидел маркграф, пани Марию заставили преклонить колени. Свирепый и гневный Збирайда изложил суть обвинений, которые он выдвинул против этой женщины, и его внимательно выслушали.
Вся Моравия знала о бесчестии, которому подвергся пан Ирджих, поэтому ему сочувствовали. Казалось, суровое наказание для пани Марии было неотвратимо, но тут в дело встрял принц.
- А что, кто-нибудь видел, как пани подсыпала отраву в пищу слуг?
- Нет,- покачал головой барон,- но кроме неё некому было это сделать!
- Кто-нибудь видел, как пани открывала дверь чужеземцам?
- Нет!
- Кто-нибудь может подтвердить ваши слова?
- Слова барона не нуждаются в подтверждении,- недовольно оборвал сына маркграф,- он всего лишь ознакомил нас со своими подозрениями! А что вы можете сказать по этому поводу, пани Мария?
