Был бы обычный поход — и думать ни о чём бы не думал. Игнат и Валера на пару за любого начальника бы сработали. Лежал бы себе на полке, книжку читал и покуривал… И снова улыбнулся, вспомнил, как ребята порешили, — считали, что он спит и не слышит: «Все сигареты — бате!» По себе знал — от куска хлеба последнего отказаться легче, чем от последней затяжки. Так он и согласится, держи карман шире! Кто не работает — тот не курит. А станут уговаривать, — грудь, скажу, болит, нельзя. Алексей подтвердит.
Гаврилов вздрогнул: коротко прозвонил будильник. Напутал, наверное, дежурный, не туда стрелку подвёл. Оказалось, никто ничего не напутал. На звонок встал Алексей, зажёг свет, оделся, знаком показал — порядок, батя, и стал разжигать капельницу. Когда в салоне стало тепло, поставил Гаврилову термометр и стал готовиться к процедуре. Всадил в каждую ягодицу по шприцу, обмотал пациенту жгутом предплечье и ввёл в вену глюкозу. Прослушал грудь, подмигнул:
— Будешь, батя, плясать на моей свадьбе!
— Не брешешь?
— Слово!
— Сколько намотало?
— На, смотри, тридцать семь.
— Лёгкие-то как?
— Вроде чистые, батя, бронхитом отделаешься. Но с неделю продержу, пусть сердце отдохнёт.
— Ну, Лёша, спасибо. Спасибо, сынок.
Алексей загасил капельницу, выключил свет и нырнул в мешок.
Даже косточки хрустнули, кровь весело по жилам побежала! Неделя — это нам раз плюнуть. Если, конечно, Алексей не брешет, врачи — они по должности своей должны вкручивать шарики пациентам: психотерапия. Но если правда, что спас от воспаления лёгких, — век не забуду, первого внука Лёшкой назову.
Два слова сказал, а будто воскресил! С пневмонией на куполе делать нечего, здесь от неё и с кислородными баллонами не избавишься. Был в одном из походов случай, когда в районе Комсомольской штурман глубоко застудил лёгкие. Освободили от саней «Харьковчанку», и пробежала она на третьей передаче пятьсот километров за двое суток, а на Востоке штурмана в самолёт — и на курорт, в Мирный. Лето стояло, январь, самолёты летали… Бронхит, безусловно, тоже не сахар, но держится ведь Валера, от звонка до звонка за рычагами сидит. Бронхит не пневмония, с ним и на куполе продержаться можно. Так и сообщить Макарову: никаких больше консилиумов по радио не надо, подремонтируюсь и скоро войду в строй. И ещё попросить Макарова, чтобы ребята из Мирного и других станций радиограммы присылали повеселее, а то Маслов принимать не успевает, а всё одно: «Беспокоимся, думаем о вас, уверены…» Хорошо, конечно, что беспокоитесь и думаете, не сомневаемся в этом и благодарим за это, но пишите, сынки, с настроением и улыбкой.
