Точка возврата | страница 17
Луч – на открытый люк: где Кулебякин? Перескакивая через мешки и чемоданы, бесцеремонно расталкивая пассажиров, Анисимов добрался до люка.
Под ним, в каких-то десяти сантиметрах, дымилась трещина.
Размахивая руками, по льду бежал Кулебякин.
– Лежим на плаву! – выкрикнул он. – Зацепились консолями!
Страшная мысль: первые же самые ничтожные подвижки льда – и консоли соскользнут… Гибель!
Обернулся, во всю мощь легких гаркнул:
– Всем покинуть борт! Немедленно! Схватил за руку Гришу.
– Прыгай, дружок!
– Гри-шенька!
Увидел полные ужаса глаза Невской, непроизвольно, совершенно неожиданно для самого себя погладил ее по щеке.
– Прыгай, милая, не пропадем!.. Дима, помоги! Со льда – отчаянный крик Невской:
– Там Лизу придавило!
– Ничего не придавило, зацепилась она, – прогудел из глубины отсека Белухин.
– Шубу порвало… – плачущий голос Лизы.
– Быстрей, черт бы вас побрал! – взорвался Анисимов и подхватил за воротник подползавшего Чистякова. – Дима, принимай! Горюнова!
– Чемодан никак не найду…
Самолет сильно качнуло, кто-то истерически вскрикнул.
– Поспеши, Матвеич! – это со льда Кулебякин. – Одна консоль сорвалась!
– Всем покинуть!!!
Широко раскрытые глаза, растрепанные волосы Лизы Горюновой… Белое, как снег, лицо Белухиной…
– Я, кажется, слегка вывихнул руку, – с жалкой улыбкой доложил Зозуля.
– Прыгай, ч-черт!..
Белухин с мешком, Солдатов с чемоданом – за ним.
– Матвеич, подмоги… – сдавленный голос Кислова. Подбежал, подхватил Бориса, вместе с Кисловым понес его к люку.
– Принимай!
Снова сильный толчок – наверное, соскочила вторая консоль и машина всей тяжестью лежит на воде. Значит, в запасе минута-другая. Несколькими прыжками
– в кабину: портфель с документами… пистолет… аптечка… Несколькими прыжками – обратно.
– Вон!!! – заорал на Кулебякина, который волочил из хвостовой части коробку с НЗ.
Кулебякин прыгнул, что-то плюхнуло в воду, полетели брызги. Послышалась ругань, проклятья, в люк хлынула вода, Анисимов, не раздумывая, выбросился наружу – и замер, потрясенный неправдоподобным зрелищем.
Обросший льдом, изуродованный до неузнаваемости самолет медленно погружался в океан. Нет, левая консоль еще держалась: судорожно, будто утопающий кончиками пальцев, она вцепилась в лед, продляя гибнущей машине агонию.
– Всем отойти!
– А-а-а! – вдруг не закричал, а завыл Кулебякин и, прежде чем Анисимов успел его задержать, рванулся в люк.
– Ди-ма!
Из люка вылетел брезентовый чехол, второй, какие-то вещи. Что-то валилось на лед, что-то падало в непрерывно расширявшуюся трещину.