Однако далеко уехать мне не удалось.
— А кто это у нас тут колёса катит?
Едва я оказался в этих стенах, а этот голос я уже ненавидел, не намного меньше, чем и его хозяина.
— Ребята тут справки навели, — при этих словах, шестёрки лысого, расплылись в довольные ухмылки, — и оказалось, что ты занимался укрывательством денежных средств от налогообложения. Так сказать, воровал у простого народа — то есть, и у таких пацанов, как мы с братвой. Нехорошо это. Надо перетереть.
Одного взгляда, брошенного на этого субъекта, было достаточно, чтобы понять, что в своей жизни он вообще не работал ни одного дня.
Наверняка разговор закончится на том, что меня обложат неким налогом, который я, по их мнению, буду исправно платить.
— Да, я всю жизнь только и делал, что такую мразоту, как вы, обрабатывал, — громко и отчётливо произнёс я.
В мгновение ока, от былого развязного тона милой и непринуждённой беседы не осталось и следа.
— Ты на кого наехал?! — безымянная шестёрка красноречиво пнул меня в обод колеса инвалидной коляски, видимо указывая чем именно я наехал, — с тобой же по-человечески хотели договориться!
— Эй комерс, — надменно бросил мне второй упырь, сопровождавший лысого, очевидно намекая на мою недавнюю коммерческую деятельность, — Если раньше с тебя хотели брать только по сотне в день, то теперь эта сумма увеличивается до двух соток. Штрафные санкции, мать его!
Ни секунды не сомневаюсь, что подобный исход ожидал меня при любом раскладе, что бы я не сказал этим подонкам. Неписанные правила зоны требовали чтобы все участники этого спектакля отыграли свои роли до конца.
Думаете буду дискутировать? Оправдываться? Искать взаимопонимания? Умолять?
А вот хрен вы угадали!
— Знаете что, ребятишки, возьмите-ка вы ваши штрафные санкции и засуньте их себе же в задницы! Насколько я понимаю, вам это не впервой?
Конечно же, я прекрасно понимал, что делаю — я подписываю себе смертный приговор.
* * *
Очнулся я уже на больничной койке в тюремном лазарете, или, как его ещё называют зэки — в больничке.
Судя по тому, как всё дико болело, местный фельдшер здорово экономил на болеутоляющих средствах. Это вам не медицинская клиника с полным набором медицинских услуг, где стараются накачать пострадавшего до блаженных соплей, лишь бы он, в приступе дикой боли, не вопил на всю палату, тем самым дико нервируя остальных врачующихся.
Ну, да ничего, мы — люди привычные. Поболит, да перестанет.
И может быть уже насовсем.
