– И чем ты занимаешься, Хейли? – спрашивает Джош.
– Я бариста, – она пожимает плечами. – У меня педагогическое образование, но я
еще не нашла работу.
Ее слова застают меня врасплох, и продюсера видимо тоже. Шарлин машет
операторам и подсказывает Джошу задавать Хейли больше вопросов.
Девушки на этом шоу обычно постоянно разговаривают о сексе. Начинают беседу
разговорами о сексе и заканчивают тем же. Практически никто не разговаривает о
настоящих вещах.
Они бы никогда не рассказали о том, что не смогли найти работу. Большинство
девушек хотят рассказать о том, что у них есть. О своей впечатляющей карьере или
уникальном таланте. О работе своей матки.
– Так ты разливаешь кофе? – спрашивает Джош.
– Ну, да, в смысле, я могу приготовить средний эспрессо.
Джош наклоняется к ее уху, и шепчет:
– Держу пари, ты бы хотела взбить мое молоко.
Я ничего не могу с собой поделать, наблюдая, как его пальцы касаются ее шеи и
понимаю, что ничего не знаю о Хейли, но я должен это исправить. Я должен защитить ее.
– Ладно, достаточно, – говорю я, удивив этим Джоша и вынудив отойти от Хейли. –
Думаю, мы закончили, – отвечаю я. Шарлин разъярена из–за моего вмешательства, и я
знаю, что переступил черту.
Но мне плевать.
Я здесь только из–за гребаной зарплаты.
Но увидев Хейли, я понял, что зарплата теперь ни при чем.
Я чувствую, что должен узнать поближе эту девушку. Я должен познакомиться с ней
сейчас же.
– Хорошо, – говорит Шарлин. – Хейли, идите на вечеринку. Церемония стрел
начнется через два часа. Поговори с остальными девочками, – говорит Шарлин. –
Расскажи им о своих прошлых отношениях.
Хейли хмурится, смотрит в мою сторону, прикусывает губу, и снова обращается к
Шарлин.
– Вы знаете, что у меня никого не было. Мы ведь обсуждали это на кастинге?
Шарлин смеется. Все знают, что Шарлин управляет всем на съемочной площадке, говорит девушкам, что нужно делать, помогла найти Джошу идеальный угол освещения.
Она создает хорошее тв–шоу, и я понимаю это.
Но сейчас, последнее, чего я хочу – это, чтобы Шарлин наживалась на невинности
Хейли.
Я не хочу, чтобы вся страна узнала ее историю, я всего лишь хочу побыть с Хейли
наедине и самому все выяснить.
– Хейли, просто иди. И Шон, – говорит Шарлин. – Это – моя съемочная площадка.
Я фыркаю, мне действительно на это наплевать. На эту работу или ее шоу. Я знаю, что все это – игра.
И я не собираюсь играть в нее.
Хейли кивает Шарлин и уходит. Она улыбается камере, чистой и невинной улыбкой.
Я знаю только то, что должен попасть на вечеринку. Потому что последнее, чего бы
