.
Развернув активные боевые действия, советские части и партизанские отряды добились в первой половине ноября определенных успехов. От мятежников была очищена крепость Ботлих, снята осада с Гуниба и Хунзаха. Однако, чтобы закрепить успех и окончательно разгромить врага, наличных сил было недостаточно, а командование 11-й армии не могло в то время усилить Дагестанскую группу войск. В ответ на просьбу Тодорского о переводе в Дагестан штаба 94-й бригады и 281-го стрелкового полка командарм телеграфировал: «Обстановка не позволяет усиления вашего участка. Выделение сил из Баку не представляется возможным»[134].
Во второй половине ноября – декабре 1920 года советские части вынуждены были перейти к обороне. Противник, уничтожив партизанский отряд Алибека Багатырева и полк Революционной дисциплины, прибывший в Дагестан из города Грозного, резко активизировал свои действия. Возросла численность мятежных банд. Только в Андийском округе контрреволюционный отряд насчитывал до 4 тысяч штыков и сабель. К мятежникам прибыла новая группа офицеров-горцев из Грузии[135].
Советским войскам пришлось оставить Ботлих, Большой Гоцатль, Гергебиль и ряд других аулов. Тодорский приказал прочно укрепиться в Хунзахе и Гунибе. Потеря Гуниба поставила бы красноармейские части в критическое положение. Это отлично понимали и мятежники, предпринимая отчаянные попытки захватить крепость, но безуспешно. Позднее по ходатайству Тодорского всему гарнизону крепости за проявленные «геройство, отвагу и мужество, за все тяжелые лишения, стойко ими перенесенные в тяжелых боевых условиях осады», была объявлена благодарность от имени командования РККА. 176-й и 285-й стрелковые полки, особо отличившиеся при обороне Гуниба, были награждены почетными Красными знаменами[136].
Упорные бои развернулись за аул Леваши, который несколько раз переходил из рук в руки. Под личным руководством Тодорского красноармейцы не только успешно оборонялись, но и переходили в яростные контратаки. Бои были ожесточенные. Вот описание одного из боевых эпизодов: «Под сильным ружейным огнем находилось правое орудие. Потерь не было, что объясняется крайним хладнокровием командира взвода и наводчика, не только ни на минуту не прекращавших артогня, но и отстреливавшихся из винтовок. Огонь этого орудия был чрезвычайно губителен, он не давал противнику выходить из складок местности и заставил замолчать его пулемет»[137].
Артиллерия сыграла важную роль в ликвидации авантюры Гоцинского. Успех борьбы без артиллерии, отмечал Тодорский, не мог иметь места в Дагестане. Однако использовать артиллерию в горах, зимой, при отсутствии дорог (еще декабрист А. А. Бестужев-Марлинский как-то шутя заметил, что «министром дорог в Дагестане, наверное, сам черт») было очень нелегко. Красноармейцы преодолели все трудности, чем вызвали заслуженный восторг революционных горцев. Жители Дагестана, вспоминал Тодорский, сохранившие память о многих войнах и с улыбкой смотревшие вначале на усилия артиллеристов поднять орудия в горы, став очевидцами такой установки, говорили: «Ни царь, ни Деникин не поставили зеленой арбы на гору, большевик пришел и поставил»
