- Ради Императора, инквизитор, отпусти меня. Не зови меня обратно в этот мир. Это всё ночной кошмар, который затянулся слишком надолго. Но теперь я проснулся. Она меня разбудила. И теперь я хочу остаться с семьёй. Она подарила мне дар, о котором я и не смел мечтать. Оставь меня.
Инквизитор тут был бессилен - душа человека рвалась обратно, в сеть иллюзий, и рвалась так, что Фамулус едва мог её удержать. И это бессилие отозвалось в нём чёрной горечью. Но, человек сделал свой выбор. И ему ничем нельзя помочь. Пока что.
Словно из ледяного омута Инквизитор вынырнул из окутанного мглой сознания человека. Его слегка трясло и мутило. Так всегда бывает после сильного слияния.
- Ты видел? - спросила сестра Вейл. Даже сквозь динамики её голос звучал взовлнованно и настороженно. - Видел его сон?
- Этот сон стал для него реальностью, - голос инквизитора был тяжёлым и хриплым, таким, что Фамулус даже сначала не узнал его. - Каким-то образом он поверил, что прошлое не такое, как он думал. Что наша реальность - это всего лишь сон. Реально то, что он видит и чувствует сейчас.
- И кто такая эта она? - спросила исповедница.
- Хотел бы я знать.
Везде лежали люди. Точнее, их телесные оболочки. Души их бродили где-то далеко за пределами этой реальности. Там, где каждый хотел быть. У одного из кнехтов, охранявших исследовательскую базу, осталась в живых неизлечимо больная мать. И теперь каждый отпуск он может ездить к ней и проводить с ней время. Может сказать то, что не сказал по каким-то причинам, сделать то, что не сделал, исправить старые ошибки, которые с её смертью легли на его душу неподъёмным грузом. Молодая женщина, историк, сумела сохранить своего ребёнка, умершего в возрасте двух лет из-за того, что она не доглядела за ним, сумела вылечить младшего брата и стать ему лучшей, более любящей и заботливой сестрой. Инженер избежал ошибки, приведшей к гибели его группы, за что он проклинал себя всю оставшуюся жизнь. И многое, многое другое. Непрожитая боль. Непоправимые ошибки. Сожаление. Недоделанные, несделанные дела, нити, оборванные безжалостной судьбой и неумолимым временем. Здесь, они попали в мир, где всё возможно. Где нет ничего непоправимого. Где смерть не имеет власти над живыми. И никто не хотел возвращаться из этого мира. По мере того, как Фамулус, Вейл и другие рыцари осматривали заброшенную базу, росла тревога инквизитора. Всё отчётливее и отчётливее он ощущал присутствие чего-то чужого, бесконечно могущественного, видящего душу человека насквозь. Словно живые, извивающиеся нити прохладным шёлком проскальзывали под кожу, проникали в плоть, опутывали душу, отравляли ядом, текущим по этим нитям. Фамулус отдал приказ собирать всех людей и двигаться к месту приземления десантного транспортёра. Задерживаться здесь было смертельно опасно. Он это чувствовал.
