— Блистательный, я прибыл по вашему зову.
— Очень хорошо, — Ажади Солнцеподобный смерил агинаррийца невыразительным взглядом и улыбнулся уголками губ. — Я хочу, чтобы ты стал свидетелем того, что сейчас произойдет.
Микава воздержался от ненужных вопросов. Капитан сомневался, что его ждет приятное зрелище, но, состроив бесстрастную мину, занял место в стороне от султана. Он — всего лишь наемник, и не смеет стоять подле владыки Ивира. На улице уже собралась немалая толпа горожан, окружившая площадь по периметру. Двойная цепь солдат удерживала толпу в отведенных границах. В руках у солдат были винтовки, штыки — примкнуты. Можно было слышать низкий гул, которых издавали сотни людей — такой же рокот издают волны, бьющие в скалистый берег. Негромкий, но опасный. Угрожающий.
Очень быстро подозрения Микавы подтвердились. Послышался рев труб и басовитый лязг больших гонгов. Толпа на площади заволновалась, а к центру от дворца провели нескольких человек. Было довольно далеко, но Арио Микава сразу узнал иль-Кедама. С ним были другие схваченные заговорщики: Кифар иль-Мадаат, казначей. Генерал иль-Дамаэзи. И еще трое — Арио Микава узнал их всех, они были из числа свиты султана, из наиболее доверенных людей. Фадах Комени, невзрачный с виду старик, был старшим над личной прислугой Ажади Восьмого. Неудивительно, что весть об измене привела султана в такое бешенство. Паши ай-Салука среди узников не было, родичей султана не казнят публично. Скорее всего, его тихо удавят или отравят, а затем похоронят в фамильном склепе, и о его смерти не будет сказано ни слова в народе.
Все пятеро обреченных были только в коротких холщовых штанах. Гвардейцы вывели их точно в центр квадратной площади, затем заковали руки и ноги в массивные железные колодки. Бесцеремонно пуская в ход кулаки, воины заставили заговорщиков стать на колени. Неожиданно иль-Кедам обернулся и посмотрел в сторону балкона. Почему-то Микаве показалось, что ивирец смотрит прямо на него, но северянин не опустил взгляд. Он не ощущал ни сожаления, ни тем более раскаяния. Иль-Кедам понимал, в какую игру ввязывается. Он был опасен, поэтому следовало его убрать, а то, что бей спутался с заговорщиками, только облегчило работу агинаррийцу.
— Они все признались, — процедил Ажади, обжигая узников ненавидящим взором. — Заговор возглавил паша ай-Салук, а иль-Кедам и его прихвостни собирались посадить того на трон, чтобы править от его имени. Они заключили бы мир с Ксаль-Риумом, откупившись от Империи всеми нашими островами вплоть до самого Янгина, позволили бы имперцам обустроить на наших землях военные базы, и правили бы Ивиром, опираясь на ксаль-риумскую армию и флот. Изменники полностью признали свою вину.
