Катя металась по квартире в ожидании Влада. Дети были накормлены, младшая помыта и уложена, старшая сидела за компьютером и писала реферат. Квартира сияла, в духовке остывал ужин. Она все приготовила, все предусмотрела – оставалось только дождаться мужа. Катя ничего не могла с собой поделать: словно просила прощения у семьи за то, что привела в дом чужого ребенка. За выходные она сама смертельно устала и видела, как утомились дети и муж. Ничего такого особенного Юля не делала, но присутствие постороннего человека в доме напрягало. Нужно было придумывать, чем занимать девочку, чтобы та не скучала, и при этом не превращать выходные в бессмысленный праздник и дождь подарков – Катя самой себе обещала, что не станет идти на поводу у Юльки, не превратится в очередного спонсора. Ей важно было нащупать путь к отношениям. Но это оказалось непросто – Юля была мастером манипуляций. Она каким-то чудом развела Влада на его старый смартфон, поменялась с Настеной вещами и забрала у Машуни одну из любимых мягких игрушек. Непонятно только, зачем она ей? Все это было совершенно не жалко и отдавалось добровольно, но у Кати внутри поселилось неприятное чувство, что защищать придется своих домочадцев, а не Юлю. К вечеру воскресенья она мечтала только об одном – чтобы поскорее отвезти девочку обратно в детский дом и, наконец, отдохнуть.
– Ты в следующую пятницу во сколько за мной приедешь?
Катя вздрогнула – она оказалась не готова к такому вопросу.
– Я позвоню, – неопределенно ответила Катя, и Юля вышла из машины.
Все время по дороге домой Катя думала о том, что на эту девочку ей не хватит любви. Самой в детстве дали так мало, что теперь просто нечего отдавать. Решение привести в дом чужого ребенка было ошибкой. Катя переоценила свои возможности, а пострадают в итоге все.
Бесконечные страшные сюжеты копошились в мозгу. Как ни пыталась Катя их подавить, они упорно вылезали с подкорки и собирались в конкретные картины. Вот мама Юли освобождается из тюрьмы, появляется у них на пороге и требует денег на наркотики. Вот Юля приводит в их дом своего старшего брата, и, пока семья мирно ужинает, он ворует ключи от квартиры. Вот ее дядя выслеживает Настену с маленькой Машей в парке… Катя не знала, почему должно быть именно так, но устоявшиеся в обществе и усвоенные ею стереотипы давили на мозг, заставляли верить в реальность страшных фантазий. Она с трудом отделяла образ ребенка от истории ее семьи. Умом понимала, что Юля не виновата в том, что у них не сложилась жизнь. И отвечать уж точно не ей. Но все равно тревога Кати, от которой холодела спина и липким потом покрывались ладони, зашкаливала…
