Король рассказывал, что Инген — его старший сын и отец Марена — был отличным мечником, возможно, лучшим в Ардегралетте. Как и все наследники Летар до него, он прошел школу Меча Богов. Но даже более опытные воины Темной Стражи, которые набирались исключительно из выпускников, уступали ему в умении.
Первенец короля, он готовился унаследовать трон, а после него и Марен, занял бы его место.
Теперь королевское правление Дома Летар могло прерваться: по Старому Закону, трон переходил лишь к старшему сыну, а при отсутствии такового, новый король выбирался на Большом Кругу. Хотя подобного не случалось ни разу с Объединения Домов.
Принц молча смотрел на портрет и ждал. Не покидало чувство, что король не знает с чего начать; не знает — стоит ли вообще начинать. И принц не торопил. Так или иначе, они уже здесь, в Теар де Тин, первое слово сказано и назад пути нет.
Дарс Летар опустился на скамью.
— Твои сны, — заговорил он, наконец, осторожно подбирая слова. — Все это — правда.
Марен моргал в замешательстве.
— Да. Все — правда, — кивнул Дарс, закусив губу, словно сам только что поверил.
— Но, отец… ты говорил… — начал Марен и запнулся.
Вздох короля разнесся по пустому помещению:
— Я знаю. Говорил, — слова давались тяжело. — Но правду ты видел.
Марен поднял взгляд на картину. Все это время он считал, что это просто сны, навеваемые из-за Серых Граней. Что этого не было на самом деле, и Бесплотные лишь подпитывают воображение, заставляя «играть» с ним.
— Когда мы вошли в покои, — горестно продолжал король. — Далиа была мертва… — Дарс прикрыл глаза, тяжесть воспоминаний все еще довлела над ним. — Зверь держал тебя в лапах… Он обернулся, оскалился. А потом… потом опустил тебя в кроватку, — на лице праотца отражалось столько боли, будто он переживал все заново. — Детсем и Арнгур бросились на него, но Зверь оказался так быстр и так силен! Шерсть, словно камень, а когти… Оба погибли даже не оцарапав его! Но со мной он не стал сражаться. Бросился с балкона и растворился во мраке. Стража искала, но тщетно…
Марен молчал.
Сон вновь мелькал перед глазами, обрастая новыми деталями. Принц слышал крик — крик своего отца. Видел начало преображения. Видел, как искажается и вытягивается лицо, как черная шерсть покрывает тело. Как длинные и острые, словно лезвия кинжалов, когти лезут из пальцев. Как губы оттопыривают молочно-белые клыки. Как пасть скалится в свете пылающих в камине поленьев… Видел, как напугана мать, чувствовал ее отчаяние. Слышал, как она просила Зверя остановиться…
