Бартон, держась за грудь, привалился к стене, то ли разыгрывая сердечный приступ, то ли в самом деле став жертвой стресса. Делберт кинул ошеломленному Джереми:
— Позаботься о них. Флинту нужен бокал коньяка. Хотя нет, лучше целая бутылка. Ты ведь такое любишь, Майк? И Биззу требуется врач. Ну, или знатный пинок коленом под его жирный зад. Думаю, ты, как любитель фитнеса, справишься и с тем, и с другим!
Сам же президент прошествовал к лестнице и, заметив Милену, которая получила от сцены, которой стала свидетельницей, колоссальное удовольствие, произнес:
— Пойдешь со мной. Прилетел китаец. До этого до меня уже пытался дозвониться его шеф из Пекина, но я был занят. Надо встретить.
Джереми, бросив стонущего Бизза и шатающегося Майка, кинулся вслед за тестем.
— Делберт, я с большой охотой могу присутствовать при твоей беседе с китайским послом. И, думаю, тебе надо принять сначала звонок из Пекина, потому что…
Делберт, чье лицо постепенно принимало нормальный оттенок, отрезал:
— Лучше с большой охотой отправься к своей жене и вашим очаровательным близнецам. Ты им нужнее, чем мне на конфиденциальном разговоре с китайцем. — Затем, обращаясь к Милене, спросил: — Где этот идиот Луи? Пусть приведет с порядок мои волосы!
При помощи подоспевшего Грэга, который отдал распоряжение по рации, в два счета разыскали стилиста, прискакавшего со своим алюминиевым кофром и прямо на лестнице сноровисто причесавшего и облившего порцией лака для волос кудри президента.
Милена поправила съехавший в сторону галстук мужа и поцеловала его в отвислую щеку.
— Ты был неподражаем, — прошептала она, а Делберт, усмехнувшись, заявил:
— Знаю, дорогая!
Затем, взяв ее за руку, отправился с ней вниз по лестнице. Милена вдруг ощутила, что, несмотря на все, любит этого эксцентричного и жестокого человека. Любит? Она была уверена, что никогда его не любила. Во всяком случае, когда вышла за него замуж.
Так неужели она полюбила его в браке? В том самом, который оглушительно трещал по швам и который был для нее сущей пыткой?
Милена обернулась — и заметила Грэга, стоявшего около распластавшегося на полу Бизза и отдававшего по рации распоряжения.
Когда они подошли к холлу, муж вдруг выпустил ее ладонь и сказал:
— Иди позади меня, Милена!
Она знала, что он придерживался мнения, что первым всегда должен следовать он, президент. А все остальные — на несколько шагов позади.
Милена задержалась, пропуская супруга вперед, и вдруг ощутила, что если когда-то его и любила, то
