— Деревня! Ты еще спроси, что делают в борделе!
— Борделят? — ужаснулась тихоня. И на этот раз Милена не смогла сдержать улыбки.
А однажды они, придя в сквер, увидели, что он закрыт, так как по аллеям двигались тощие волосатые фотографы, щелкавшие высоченных девиц в развевающихся одеждах и с немыслимыми прическами.
— Фотосессия! — заявила одна из подруг с завистью. — Вы же слышали, что в Экаресте выходит теперь свой журнал мод. Наш, герцословацкий. Причем не такой отстой, как все эти смешные «Колхозницы» и «Ткачихи на посту». А такой, как на Западе — с настоящими фотомоделями!
Прильнув к чугунной решетке сквера, Милена наблюдала за тем, с какой грацией девицы порхают по дорожкам. За тем, как они меняют в отгороженном ширмами закутке наряды. За тем, как фотографы отдают им распоряжения.
Главным же был, как уяснила для себя Милена, невысокий лысый тип в ярко-желтом кожаном плаще, красных штиблетах и с длинным клетчатым шарфом.
— Ну, айда в кафе-мороженое! — потянули Милену подруги, а девушка вдруг поняла: она ведь ничем не хуже, а даже лучше этих надменных девиц-фотомоделей. И они живут в том мире, куда она так хотела попасть и который для нее пока что был закрыт. Примерно как закрыт вход в сквер, в котором шла фотосессия.
Милена посмотрела на подруг, и ей стало ясно: сейчас или никогда!
— Ну, вы идите, я знаю, где вас найти! — сказала она девицам, и те убежали, оставив ее одну около решетки.
В голове Милены созрел план. Если ей кто и мог помочь, так это вот этот пестро одетый лысый тип с шарфом и в штиблетах. Прислушавшись к репликам тех, кто находился в сквере, Милена уяснила, что его зовут Лариосик и что он является — и тут Милена затаила дыхание — заместителем главного редактора журнала мод «Стильный Экарест».
Ждать пришлось долго, подруги наверняка волновались, одна из них даже пришла за ней, но Милена сказала, что у нее крайне важное дело, и осталась около забора.
Дело и правда было крайне важное. Она хотела заставить этого самого Лариосика взять ее в фотомодели. Ведь кто, если не он, мог помочь ей начать карьеру в этом шикарном сверкающем мире.
Сначала Экарест, а там и Париж. И Елисейские Поля, и набережная Сены, и Фонтенбло…
Наконец сделали паузу, и Милена просто перелезла через забор и, приземлившись на траву, направилась к стоявшему около старого вяза Лариосику, курившему сигарету и попивавшему поданный ему ассистенткой кофе.
— Извините, — проговорила Милена, и Лариосик, видимо, перепугавшись, дернулся и расплескал кофе себе на желтый плащ.
