Назад возвращались затемно. Адашев пригласил в машину двух французов, отправлявшихся к спешно формируемому штабу «Корпуса Свободы», и всю дорогу слушал трескучие тирады о том, что «истинные сыны belle France готовы умирать за принца Наполеона». А также бесконечные проклятия на головы островитян, поссоривших ради своих торгашеских планов Россию и Францию, коим «самим Провидением назначено быть союзниками и совместно устанавливать разумный миропорядок». Командир константиновцев думал о своем – Зарин распорядился выделить дюжину самых отчаянных юнкеров для спешно создаваемой «команды особого назначения». Кроме юнкеров, к ней приписали полтора десятка офицеров-кавалеристов из числа спасенных на «Живом» – все как один невысокие, крепкие, с блеском в глазах. А куда без него? Не всякому достанет храбрости прыгать во вражеские тылы с аэроплана на шелковых зонтиках…»
Гидрокрейсер «Алмаз»
– …Таким образом, бригаду мы укомплектуем за месяц. В нее войдут: стрелковый полк двухбатальонного состава, кавэскадрон, мотострелковая рота, автоброневой дивизион, артдивизион, саперная рота, взвод осназа. Личный состав на три четверти местный, из офицеров наших – примерно половина. Командует бригадой генерал Стогов. Желающим ознакомиться подробнее – вот, прошу.
Зарин положил на стол пачку листков, отпечатанных на принтере.
– Вы позволите, Алексей Сергеевич? – спросил генерал.
Командир «Алмаза» кивнул.
– Как вы помните, наша задача – поддержка Дунайской армии. Решено не дожидаться, когда бригада будет сформирована полностью. Поможем предкам артиллерией: в дивизионе семь шнейдеровских мортир и пять осадных пушек образца 1877 года. По оценкам инженер-генерала Тотлебена, больше недели под их бомбами туркам не выдержать. Кстати, он тоже собирается к Дунайской армии, хочет посмотреть нашу артиллерию в действии.
– А как их доставить на место? – спросил Андрей. – Мортиры, наверное, немало весят?
– Конными запряжками, как и полевые орудия. На германской возили – небыстро, зато надежно.
– С кавалеристами нам повезло, – добавил Зарин. – На «Живом», как вы знаете, было больше двух сотен казачьих и драгунских офицеров, нашлись и конные артиллеристы. Теперь, кроме трехсот сабель, в составе кавэскадрона «максимов» на тачанках и конно-горная батарея.
– А где взяли пролетки под тачанки? – поинтересовался Кременецкий. Командир «Адаманта» присутствовал на военном совете, но обычно отмалчивался. С тех пор как Зарин и Рогачев вскрыли «секретные пакеты», он занимался исключительно своим кораблем.
