Когда мы проезжали мимо небольшой смотровой площадки над общественным пляжем, Кэйд сбавил скорость и развернулся.
– Давай остановимся и пройдемся по берегу, – предложил он, съезжая на парковку у дороги.
Мы оставили шлемы на байке и пошли по тропе, ведущей к пляжу, который был абсолютно пустым. Только чайка клевала ракушку неподалеку.
Кэйд подошел к самой воде, не обратив никакого внимания на волну, лизнувшую его обувь. Я бы сказала, что пляж заворожил его.
– Может, стоит окунуться? – с улыбкой предложил он.
Я ответила со смущенной улыбкой:
– Но у нас нет ни полотенец, ни купальников.
– Что ж, на этот раз я позволю тебе сорваться с крючка, – усмехнулся Кэйд.
Я посмотрела на утес позади нас:
– Держу пари, что мы могли бы взобраться на него и сделать отличные снимки.
– Подъем выглядит довольно крутым.
Я взяла его за руку:
– Идем, мы туда заберемся.
Он улыбнулся и пошел следом за мной.
– У меня не девушка, а сорвиголова.
Я усмехнулась, и мы начали восхождение. Тропинка оказалась крутой и извилистой, она подходила так близко к краю утеса, что у меня даже немного закружилась голова, когда я посмотрела вниз.
– Пожалуй, путь наверх оказался чуть более сложным, чем я предполагала, – призналась я, слегка запыхавшись.
– Хочешь вернуться? – спросил Кэйд. – Мы можем сделать несколько фото на пляже.
– Нет, идем дальше.
Восемь поворотов, четырнадцать, двадцать.
– Мы почти дошли, – сказала я. Солнце уже собиралось опуститься на ночь за горизонт, и на небе появились оранжевые и желтые полосы.
– Если нам повезет, то к закату мы будем на вершине.
– Надеюсь, – ответила я.
– Вспоминается стихотворение Роберта Фроста[28], – заметил Кэйд.
Я кивнула:
– «Уходит в день рассвет…»
– «И золота цветов недолог свет», – закончил строфу Кэйд.
Я улыбнулась. Еще один поворот, и мы оказались на вершине утеса. Перед нами открылся незабываемый вид: аккуратные холмы, усаженные деревьями, в обрамлении океана. Я чувствовала себя одновременно большой и крошечной.
– Стой здесь, – сказал Кэйд. – Я хочу сфотографировать тебя. Сейчас просто невероятный свет.
Я на дюйм приблизилась к краю, пока Кэйд возился с фотоаппаратом, пригладила волосы и инстинктивно прикоснулась рукой к медальону на шее. Но стоило мне это сделать, как замочек цепочки расстегнулся, и она упала на гравий у моих ног.
– О нет! – воскликнула я. – Цепочка расстегнулась. Такого никогда раньше не случалось.
Я опустилась на колени и принялась шарить рукой по земле. Кэйд оставил фотоаппарат и направился ко мне:
