На Графа также напали двое. Еще один спешил с дальнего конца переулка, размахивая тяжелой булавой, тем не менее, ему не суждено было увеличить численное преимущество — голова с предсмертным оскалом и золотой серьгой в одной ноздре покатилась по грязи. Парирование, контрвыпад, финт и великолепный разящий удар, затем у мечника остался только один противник.
Честно говоря, охотно бы посмотрела на его драку со стороны, если бы мне не мешали удары, сыпавшиеся сразу с двух сторон. Благо, длинные руки позволяли держать обоих на достаточном расстоянии и искать бреши в их защите.
По переулку разлилась тьма, покрыв ступни сражающихся. Наши ноги она только облизывала, как море скалистый берег. А вот оставшиеся на ногах бандиты задергались в ужасе — из дымной, совершенно непрозрачной черноты возникали руки, которые цепко хватали их, удерживая на одном месте. Я отбила пару безвольных, сумбурных атак и безжалостно зарезала еще двух человек.
— Все? — донесся ироничный голос.
— Все, — спокойно сказал Ажой. Он стоял в центре поля боя, если перекресток нескольких вонючих улочек можно так назвать, не замеченный более никем. С его правой руки проистекала серыми хлопьями странная вязь, которая достигала левой ладони и разливалась по ней уже черной жидкостью. Затем жрец очень медленно сжал левую руку в кулак, раздавив черноту и стряхнул брызги неведомого с пальцев правой.
Граф держал меч на плече. Чтоб не пачкать рубашку, на которую и без того попали кровавые брызги, он тщательно вытер широкое лезвие о труп в самой дорогой одежде. Его лицо было искажено гримасой недовольства:
— Мастер Ажой, а можно вас попросить более не вмешиваться в бой?
— Мне казалось, помощь пригодится, — смиренно сказал жрец. — Кроме того, я не знаю, как поведет себя огненная печать на моей груди, если я буду просто стоять в стороне и наслаждаться вашими красочными финтами, мастер Граф.
Мечник только вздохнул. Испортили дитятке все развлечение — даром, что дитя любит отсекать головы и наносить непоправимые увечья другим людям.
С другой стороны, этих ублюдков никто не просил на нас нападать.
С третьей, мы вроде как на их территории.
Я покачала головой и вернула личину на ее законное место. Подобные сложности нередко вводят меня в состояние глубокой задумчивости, которое чересчур опасно в местах, похожих на Низины.
Франк спокойно вытащил нож из плеча и передал его хозяину, который так же неторопливо зарастил его неживую плоть. Пара внимательных взглядов на подобное чудо развила во мне новую мысль. Увы, пришлось ее озвучить:
