Дорогие дети: сокращение рождаемости и рост «цены» материнства в XXI веке | страница 31
…Помню, выписались мы из роддома. Родственники пришли поздравить, торжественный момент, фотографии. А потом мама говорит: «Ну, мы пошли». Я в ужас: «Как?! И все? Но я же не знаю, что с ребенком делать!..»
…Вспоминаю страшный первый год. Постоянно с ребенком и ничем, кроме него, не занимаешься. Ни физически, ни морально нет возможности отвлечься. А мир куда-то спешит, навстречу чему-то важному и прекрасному. А я еще так молода, и душа моя рвется туда. Но кажется, что ты навсегда в прошлом своих друзей, среди памперсов в этих четырех стенах. Поговорить об этом было не с кем — отцу ребенка пожаловаться я не решалась. Маме тоже рассказать не могла. Что бы она мне на это ответила? «Ну, поплачь»? Или: «А о чем ты раньше думала?» Я же не представляла себе, что мне будет так трудно. Помню, вышла на балкон вместе с ребенком, посмотрела вниз и едва удержалась, чтобы не сброситься. Вот тогда я поняла, что надо брать няню и начинать выходить куда-то, хотя бы ненадолго.
Бытие матерью в популярном воображении прочно ассоциируется с образом счастья, безграничной любовью и всепрощением, что, безусловно, является частью материнского опыта, судя по рассказам моих героинь. Однако идея материнства как «святого долга» и «истинного предназначения» женщин отбрасывает густую тень на другую часть опыта, связанную с рутиной, усталостью и сомнениями. В результате для многих моих информанток трудности, связанные с заботой о детях, оказались неожиданными. Более того, репрессирующий образ «плохой матери» и преобладающий дискурс «материнского блаженства» создают условия для самоцензуры и замалчивания проблем.
Рассуждая о влиянии современной идеологии материнства на психологическое здоровье женщин, врач-психиатр из Москвы Марина Карпова[48] обращает внимание на то, что с появлением ребенка происходит существенное изменение привычек. Новый ритм жизни часто вынуждает отказываться от устоявшихся представлений о себе и об окружающем мире. Перестройка жизненного уклада, усталость, социальная изоляция и негласное табу на упоминание сложностей, связанных с заботой о детях, могут стать пусковым механизмом для начала тяжелых заболеваний:
…Обычно мы, психиатры, имеем дело с теми, кто уже «дошел до края» — с суицидальной настроенностью или психозами. Иногда обращаются женщины с клинической депрессией, и может выясниться, что первые эпизоды этого расстройства появились после рождения ребенка, но до нас пациентка дошла только спустя 4–5 лет. К сожалению, симптоматика тех или иных психических расстройств, возникающая после появления ребенка, чаще всего не становится поводом для обращения к врачу, даже когда проблемы «налицо», когда у женщины развивается депрессия, нарушение сна или астенические состояния. Родственники часто реагируют так: «Устает? Плохо спит? А чего она жалуется? Она же мать!»