– Ну разве он не милый? – Эндреа, раскрасневшись, прижала к груди меховой шар и, казалось, была полностью очарована мерзкой собачонкой.
– Я едва ли употребил бы слово «милый», описывая его, – заметил Блейк.
Было бы правильнее сказать «досаждающий». Творец беспорядка. Да, быть может, немного очаровательный, но нет, пожалуй…
– Что это?
Дреа, наконец, оторвала лицо от щенка, по которому она водила носом.
– Это же корги, неужели вы не видите? Только взгляните на эти большие лисьи ушки! У него нет хвоста. Господи, неужели вы вообще ничего не знаете? Ну давайте же, погладьте его. Он такой мягкий!
Не успел Донован возразить, как она взяла его руку и положила на верхнюю часть мехового комка. Пальцам было действительно приятно прикасаться к мягкой шерстке маленького корги, но это не шло ни в какое сравнение с тем восторгом, который охватил его, когда он дотронулся до кожи Эндреа.
Блейк посмотрел ей в глаза, и искра в ее взгляде выпустила теплую стрелу прямо ему в грудь.
Да что же это за чертовщина?!
Должно быть, дело всего лишь в чертовом щенке. Должно быть, в нем… Пушистые, милые создания всегда так действуют на людей.
Но Блейк Донован – не какие-то там люди. Он должен вернуть себе самообладание.
Прервав зрительный контакт, Блейк резко опустил руку.
– Меня не интересует его порода и то, какова его шерсть на ощупь. Зато мне любопытно, зачем вы принесли своего убогого маленького иждивенца в мой кабинет, где тот уже попытался испортить все, к чему прикоснулся. – Блейк почувствовал, что его глаз слегка задергался. Судя по тому, куда стремился уже не такой восторженный взгляд Дреа, она, вероятно, тоже это заметила.
– Это не мой щенок – это мой план. – Несмотря на то что ее голос чуть дрогнул, она все еще смотрела Блейку в глаза.
Черт, эта девчонка знает, что делает. Он точно наймет ее в компанию, когда она отработает по нынешнему контракту.
– Какой еще план? План, из-за которого мой письменный стол придется заново покрывать лаком?
Она прищурилась.
– План, благодаря которому вы станете человеком пусть и подергивающимся, но человеком, а не машиной.
Доновану пришлось прикусить щеку, чтобы сдержать улыбку. Подергивающимся?
– Не могу понять, каким образом этот не пристегнутый на поводок маленький зверек в моем доме может превратить меня в человека? Уж скорее он сделает из меня еще большего тирана.
– Ага, так вы это признаете? – Блеск в ее глазах был явно позаимствован в улыбке.
И как тут вернешь себе самообладание?
