– Блейк, можно тебя кое о чем спросить?
Она видела, как он сбросил пиджак на диван и прошел по комнате за бутылкой виски.
– Ты знал, кто я, когда мы вчера встретились?
Он хмуро поднял голову:
– Нет. Мне было скучно, а ты оказалась самым интересным человеком в зале.
Пришлось поверить ему на слово. Саффи хотела что-то добавить, но он повернулся и пошел к ней с двумя бокалами.
– Хочу пояснить, ты заслуживаешь самого чудесного мужчину, который будет тебя любить так, как этого заслуживает любая достойная женщина. Я не в состоянии дать этого ни одной женщине, но буду хорошо с тобой обращаться во время действия нашего контракта.
Хотя она и знала, на что подписывалась, у нее широко раскрылись глаза. Правда об их соглашении все еще причиняла боль, когда он говорил об этом в таком тоне. Было больно оттого, что она годится только для секса, но не для настоящих отношений, хотя и понимала, почему он так относится к ней. Она очень чувствительна, но знание не облегчало жизнь, умножая печаль.
Она взяла бокал.
– Ну что, отпразднуем нашу двадцатичетырехчасовую годовщину? – Она подняла бокал.
Улыбка сделала и без того совершенное лицо Блейка еще более красивым, смягчила черты, вызвав у Саффи желание прикоснуться к нему и снова оказаться в его объятиях.
– За нас, – заявил он сладким голосом. – Никогда не нарушаю контрактов и никогда не беру свои слова обратно. Поэтому вложу деньги в твое выздоровление, чтобы ты снова начала танцевать. Теперь у тебя появится доступ к лучшим специалистам, которых можно купить за деньги.
Ей бы хотелось быть такой же оптимисткой, но она хорошо знала, что это нелегко, сколько бы денег не имела. Это хороший шанс для нее, но он ничего не гарантирует.
– И все, что мне нужно делать, – быть моделью жены, так? – Конечно, это шутка, но лишь наполовину. Она не собиралась тратить его деньги направо и налево.
– Не лги, играй свою роль, когда мне это будет нужно, и мы будем счастливо сосуществовать рядом.
Они стояли лицом к лицу. Саффрон чокнулась с Блейком и сделала глоток. Жидкость проскользнула по рту и обожгла горло, когда она проглотила ее. У нее засверкали глаза. Она смахнула слезы, ей не понравилось, что Блейк так воодушевлен.
Он засмеялся:
– Даже больше чем счастливо.
– Я тоже не буду тебе лгать, поскольку хочу только одного – танцевать. И если ты поможешь мне вернуться в балет, я возмещу тебе все расходы. – Это чистая суровая истина. Она сделала бы все, ну или почти все, чтобы вернуться на сцену, и даже сейчас, когда уже почти потеряла надежду, она не бросит бороться до самого конца.
