Часа через два хода показался перекресток.
Мартин махнул рукою вправо.
— Нам сюда!.. — заявил он. — К полудню будем у замка епископа.
Точный во всем Мартин не ошибся: солнце было еще далеко от зенита, когда со взгорка, за подступившим к нему густым буковым и дубовым лесом, открылись высокие стены и четвероугольные башни обширного замка. Он стоял на дне низины, был окутан широким водяным рвом и беспросветными дебрями и доступа к нему, кроме дороги, не было.
Надо было как можно скорей сворачивать с нее, чтобы не нарваться на встречу с кем-либо из замковых обитателей; это было выполнено и едва пролазная чаща кустов и чудовищ-деревьев надежно укрыла путников; охватило сыростью и запахом земли. Мартин, знакомый с местностью, влез на вершину высокого дуба и сразу признал башню, где помещалась тюрьма; приметил он и то, что в ров впадали несколько глубоких оврагов.
Мартин слез со своего наблюдательного поста и повел за собой товарищей: он решил обогнуть замок и выискать против тюрьмы удобное место для дальнейших действий.
Пробираться в дремучем, полутемном лесу оказалось трудным; приходилось обходить сваленные веками и бурями деревья, продираться сквозь кусты, вязнуть чуть не по колено на топких местах. Трава была так высока, что из нее виднелись только головы как бы плывших гуськом людей; донимали крупные комары.
По дну первого оврага, до которого добрались путники, бежал мелкий ручеек; раздвигая нависшие над ним ветки, они спустились по течению, перевалили через второй гребень и оказались в другом провалье; в третьем Мартин остановил товарищей и предоставил им отдыхать на упавшем дереве, а сам отправился на разведку. Идти пришлось недолго — сквозь зелень листвы впереди блеснула широкая гладь воды, покрытая купавками; в ней отражалась серая, угрюмая башня. Мартин осторожно отклонил одну из веток; он не ошибся — перед ним была тюрьма. Два верхних этажа ее имели по три небольших оконца, заделанных железными прутьями; в нижнем не было даже бойниц.
На верхушке башни, на низенькой стенке, боком сидел юный часовой в коротком черном панцире и в круглом шлеме; рукой он слегка опирался на длинный лук. Не то он грезил среди тишины, не то глубоко задумался. За решетками ничего и никого видно не было.
Мартин вернулся к товарищам.
Ян предложил изготовить лестницу и ночью переправить ее через ров, но ни сделать ее, ни воспользоваться ею было нельзя, так как стена башни вставала прямо из воды; Адольф брался попасть в любое окно стрелой с привязанной к ней бечевой, но ни лука, ни топора ни у кого не имелось; было неизвестно и главное — в каком этаже находился неаполитанец. К довершению беды, плавать умел только один Ян.
