– – Только попробуйте, – – процедил Теодор, рывком сел и поморщился от накатившей слабости. Внутри было крайне мерзко, еще и бутерброды просились наружу, но пока Кестер держался.
Алекс с Энтони одновременно закатили глаза. Они, давно изучив характер Теодора, знали, что Кестер совершенно не умеет принимать помощь от других людей.
– – Ты услышала? – – уточнила Одра, хмуро разглядывая Лили.
Та только фыркнула и подошла к Готхольду. Сняв сферу стазиса и придирчиво изучив разрез на предмет заражения крови, Крипс сбивчиво принялась шептать формулы. Через несколько минут левая рука боевика превратилась от середины предплечья до запястья в один сплошной рубец.
Зато почти не болела.
– – Прости, больше я не смогу выправить, дальше уже к специалисту нужно идти, – – прошептала Лили: – – Но боюсь, часть удаленных мышц невозможно будет восстановить вообще.
– – Нормально, – – отмахнулся Готхольд, – – пусть функционал восстановят и сойдет. А как подживет, тату сделаю.
Корф покосился на целительницу и отошел к стене, с которой они упали. А побледневшая и заметно ослабевшая девушка все-таки занялась Теодором. Тот благодарно кивнул – – теперь сил на то, чтобы добраться до кровати, должно было хватить.
Айвен, потоптавшись на месте, подошел к Готхольду. Тот внимательно вглядывался в руины факультета.
– – Что случилось?
Боевик ткнул пальцем в нагромождение кусков бетона.
Среди обломков лежала поцарапанная, грязная и почти закрытая темным кленовым листом пластиковая карточка. С выцветшей фотографии живо улыбалось знакомое лицо. Имя разобрать уже было невозможно. Айвен молча разгреб обломки и вытащил кусок полуистлевшей ткани, некогда явно бывшей лаборантским халатом, а под бетонными обломками обнаружились фрагменты костей.
– – Надо похоронить, – – тихо предложил Готхольд.
Друг кивнул, дальше разгребая завалы. К нему присоединились остальные.
У Яна в резерве еще оставалось немного магии. С некоторым трудом он создал в земле небольшое углубление, куда ребята положили найденные останки. Зарыли. Положили сверху несколько больших камней.
Помолчали.
В конце концов, научное любопытство и жажда знаний не должны караться подобными посмертными страданиями.
Над ними хранили молчание развалины стен с выщербленными выступами камней.
– – Теперь перейдем к главному, – – отряхнулась от пыли Энтони, – – Тео, поясни, почему ты сразу не воспользовался порталом, если была возможность? И как ты справился с аномалией?
Осунувшийся и посеревший Теодор, который, кажется, за несколько часов скинул пяток килограммов, усмехнулся. Его состояние прекрасно говорило само за себя: заклинание едва не выжгло магический дар Кестера.
