Гипотеза эффективного рынка потрясла финансовый мир. Прежде всего она отправляла на свалку целую отрасль, которая занималась разработкой инвестиционных стратегий, так называемый технический анализ. Чартисты, или технические аналитики, которые занимаются прогнозированием биржевой конъюнктуры, пытаются предугадать направление изменения курса акций в будущем, опираясь на определенные модели изменения цен. Они считают, что такие модели, как «двойное дно» или «голова и плечи», сигнализируют о ценовых максимумах и минимумах. Гипотеза эффективного рынка наводит на мысль о том, что специалисты по техническому анализу ушли недалеко от астрологов. Не зря профессор Фама считает, что не стоит оговаривать астрологов[8].
Выводы, которые следует сделать инвестору из гипотезы эффективного рынка, очевидны: попытки определить правильный момент для операций на рынке, так же как и попытки отобрать нужные акции или найти эффективного управляющего фондом, обречены на провал.
Ярким примером того, как удача маскируется под мастерство, может служить история Уильяма Миллера, управляющего паевым фондом Legg Mason Value Trust. С 1991 по 2005 г. этот фонд ежегодно показывал более высокие результаты, чем S&P 500. Такие успехи не могли быть случайными – за ними должно было стоять высочайшее мастерство. Понятно, что вложить средства в фонд, которым управляет подобный гений, не хотел только безумец.
Однако в конечном итоге стало ясно, что куда разумнее было воздержаться от инвестирования в фонд Миллера. В 2006–2008 гг. его дела шли так плохо, что блестящие результаты предыдущих 15 лет практически сошли на нет. Оказалось, что в целом за период его пребывания в должности (1991 г. – конец 2008 г.) фонд опередил S&P 500 совсем ненамного: его годовая доходность составляла 8,5 %, а аналогичный показатель индекса – 7,9 %.
Но даже такие доходы, которые ненамного превышали средние, смогли получить лишь те счастливцы, которые вложили средства в фонд одними из первых: в 1991 г., когда Миллер взял в свои руки бразды правления фондом, его активы составляли всего $750 млн. Все, кто сделал это после 1993 г., когда его активы все еще не превышали 900 млн, добились бы лучших результатов с помощью индексного фонда.
Однако в 1998 г. успешный фонд начал привлекать внимание, и его активы выросли до 8 млрд. Все, кто приобрел его паи в конце этого года и держал их в течение следующих 10 лет, отставали от S&P почти на 4 % в год
