Прасковья Андреевна обещала Иванову постараться и устроить дела его. Она, однако, медлила начинать, что довольно понятно.
"При нем неловко, — думала она, — еще время терпит".
Любовь Сергеевна была погружена в такую горесть и посылала к небу такие вздохи, что на нее нельзя было смотреть без некоторого содрогания. Вера была зелена от страха, Катя — сердита, бог знает за что, на жениха, который показался ей невесел. Братец только ходил по комнатам и откашливался.
Иванов уехал вечером; Катя проводила его на крыльцо и, не заходя в дом, отправилась в свою светелку. Остальное общество все оставалось в гостиной.
— Долго еще будет сюда таскаться этот молодчик? — спросил Сергей Андреевич, когда прогремела телега Иванова.
Прасковья Андреевна лоняла, что это относилось к ней; у нее зашумело в ушах. Она подумала, что надо говорить теперь.
— Ведь это жених Кати, — отвечала она своим равнодушным голосом, не поднимая глаз от шитья.
— Разве эти глупости все еще продолжаются? Я полагал, что уж пора и кончить.
— Я тоже думаю, что пора скорее кончить, повенчать их, — сказала Прасковья Андреевна тихо и отчетливо.
Сергей Андреевич, против обыкновения, не замолчал.
— Ах ты мой боже! Я, кажется, русским языком говорю, что это вздор, безумие, сумасшествие, а вы все еще свое! Все еще их венчать надо?
— Какой же это вздор, братец? — спросила Прасковья Андреевна, не возвышая голоса.
— Это умно, по-вашему?
— Пристроить Катю? Умно.
— Это умно, по-вашему, сдать вашу сестру… не знаю кому, мальчишке… кому попало? Ни кола ни двора, ни значения, ни образования… Вы скажете после этого, что вы о ней заботитесь? бережете ее? лелеете? Вы ей "вторая мать"?.. Спросите прежде первую: вот она, налицо — радует ее устройство это? нравится ей?
— Маменька была не прочь, — возразила Прасковья Андреевна поспешно, чтоб не дать времени Любови Сергеевне вступиться.
— Ну, да ведь я вас знаю! Как вы с ножом к горлу приступите, у вас всякий будет не прочь…
— Братец! — возразила она так кротко, как не смела ожидать Вера, взглянувшая на нее отчаянными глазами, — маменька вам сама может сказать, что ей это нравилось; Иванов довольно образован для Кати… Ведь и Катя не из ученых, братец.
— Кто ж, как не вы, помешали мне дать ей образование? Не вы ли сами всегда настойчиво требовали, чтоб она оставалась здесь, при вас?..
— Позвольте, — прервала Прасковья Андреевна, — я ничего настойчиво не требовала; вам было… некогда заняться Катей. Да это и к лучшему, братец: она бы там привыкла к роскоши, выучилась бы, не знаю, много ли…
