– Значит, ты в ней заинтересован! Я так и знала.
– Нет, мэм, вы ошибаетесь. – Он не допустит и намека на секс с Эйвери и меньше всего на свете хотел бы примерить на себя роль добродушного провинциального супруга. – Можешь спрятать образ хитроумной свахи. Не бывать этому. Никогда. Версия пресловутого «жили долго и счастливо» не для меня.
– Так же говорили Эйден и Джейкоб.
– Я не шучу, я хочу стать ей другом, и только. И очень ей обязан.
– Ты только береги ее, будь деликатнее. Честно говоря, после всего, что пережила, она заслуживает большего, чем просто немного свободы и веселья.
– С тех пор как умерла ее мать, судьба была с ней жестока?
– О, она была жестока задолго до этого.
– Как так вышло, что, приезжая сюда, я ничего не слышал о ней?
– Да нечего было слышать. Она отправилась учиться в колледж, и все шло неплохо до того лета, когда она окончила второй курс. Именно тогда у ее матери обнаружили рак. Она встречалась с парнем, и довольно долго, но с головой ушла в учебу, чтобы раньше окончить колледж, и он потерял к ней интерес.
Ужасно. Ее оставили в тот момент, когда она больше всего нуждалась в поддержке.
Кристина невидящим взором смотрела в пространство.
– Она проводила дома ровно столько времени, сколько позволяла учеба, а через полтора года окончила колледж, вернулась домой, стала усердно работать, завоевывая клиентуру, и заботиться о матери.
– Как долго болела ее мать?
– У нее был период ремиссии, примерно пару лет. Она умерла почти два года назад.
– Да, немалый срок. Ей пришлось долго заботиться о ней.
– Да.
В комнате воцарилась тишина, которую лишь иногда нарушал звон серебряных приборов о тарелки. Наконец Кристина нарушила молчание:
– Она всю себя вложила в Блэк-Хиллз и заслуживает гораздо большего для себя самой. И я рада видеть, что она не собирается сдаваться.
Люк вдруг вспомнил первый ужин здесь и подумал о том, как равнодушно отреагировала Эйвери, когда Марк положил руку ей на спину.
– Не хочешь ли ты сказать, что тот парень – Марк?
– Не вынуждай меня говорить об этом.
– Пожалуйста, не делай этого, – поддержал Эйден, едва войдя в комнату. – Ее мнение далеко от истины, уверяю тебя.
Внезапная острая боль вдруг пронзила грудь Люка, когда Эйден поцеловал Кристину в висок. Ему противопоказаны любое проявление чувств и сентиментальность.
– С тех пор как не стало матери, Эйвери и Марк через многое прошли вместе. Я думаю, сначала было просто удобно, особенно ей. Однако мне кажется, он всегда был заинтересован ею больше.
