— Было бы прекрасно, милая. — Лицо Карла потухло, как накрытый ладонью светлячок.
— Как дела? — после минутной паузы спросила жена. Оба понимали, что стоит за простым вопросом.
— Никак. Все ходят, спрашивают, ищут виноватых. Матиас уволился сегодня, передал заявление через Андерса. Люди бегут. Я их понимаю.
— А ты?
— Что — я?
— А тебе вопросы задают?
— Конечно. Их интересует, почему я заснул на работе.
— И почему?
Карл промолчал. Жена и так обо всем догадалась, вначале осудив, но потом все равно встав на его сторону. Однако выливать на нее всю информацию было нельзя. Во-первых, она сама окажется вовлеченной в это дело. Во-вторых, если ее поймают, то ей ничего не стоит назвать имена всех причастных, чтобы вывести из-под удара мужа. Поэтому от упоминаний об Эльзе лучше воздержаться.
— Потому что у меня больной ребенок и ночь накануне была бессонной, — мрачно пояснил Карл, вторую минуту подряд размешивая сахар в чашке.
— Хорошо, — кивнула Моника.
Какое-то время они сидели молча, Моника бросила взгляд на тяжелые бронзовые часы на каминной полке и внезапно осознала, что Алиса отсутствует уже дольше десяти минут и из кухни не доносится никаких звуков. Моника вскочила со стула и кинулась в кухню. Если дочь молчала, можно было ожидать самое страшное!
— Ты куда? — удивился Карл.
— Алиса! Там же уксус, скорее! — на бегу пояснила она.
Карл, вновь опрокинув уже новый тяжелый стул, бросился за женой, неловкая заминка в дверном проходе, и они одновременно ступили в небольшую кухню.
Алиса сосредоточенно перемешивала ягоды с сахаром. Моника совсем о них забыла, выкинула тесто, когда пошла извиняться перед дочерью, и рассталась с мыслью о пироге.
Медленно, аккуратно насыпая сахар чайной ложечкой в миску, Алиса мешала ягоды прямо с веточками.
Моника почувствовала, что сейчас разрыдается, отвернулась к окну и закусила губу.
— Мама, я уже почти закончила! — просияла Алиса, гордая выполненной работой. — Когда будем печь пирог?
Карл обнял жену за плечи, и та уткнулась лицом в его рубашку, чтобы дочь не видела слез.
Мария была собранна и деловита. Сменила платье на более привычные и практичные брюки и теплый темно-синий свитер с изображением кота. Редкие волосы, собранные в пучок, растрепались, выбились из прически и напоминали хохолок. Мария была похожа на нелепого попугая, которого кто-то ради шутки облил водой. Она втащила в дом костыли.
— Вот, я нашла в аптеке, но я не знаю, подойдут ли тебе? — заволновалась девушка. Аптекарь отдал ей единственные имеющиеся в наличии костыли по старой дружбе, она наврала, что они нужны Карлу. Начальник ее, конечно, убьет, когда узнает, но к тому времени она будет уже далеко.
