— Но с нами обращаются очень хорошо, — тут же вставила Камилла.
Виктор Павлович тяжело вздохнул, отпил вискаря, при этом было слышно, как лед звонко ударил в зубы.
— Не режим Асада, а законная власть. Это во-первых. А во-вторых, сочувствую. В-третьих, кто мне обещал, что проблем не возникнет?
— Я, — признался Данила. — Но кто же мог знать?
— Я, конечно, постараюсь что-то сделать, но ты же понимаешь, на повстанцев у меня выхода нет. И ни у кого из наших тоже нет. Это разве что на Кавказе поискать. Выкуп за вас требуют?
— Пока вроде нет. Говорят, что разберутся и, возможно, отпустят, — сказала Камилла.
— Я в МИД и в контору про вас сообщу. Это вы, часом, не с перепоя спектакль устроили?
— Как можно, Виктор Павлович? Такими вещами не шутят, мы же люди адекватные, вы сами это знаете.
— Там рядом кто-нибудь есть из них, с кем поговорить можно?
Данила вопросительно глянул на Сабаха. Тот отрицательно покачал головой, мол, нет.
— Только охрана с нами, она ничего не решает, — перевел на свой манер Ключников.
В темную спальню депутата упал косой свет. В дверном проеме появился силуэт стройной обнаженной женщины.
— Витя… — прожурчал голос. — Я готова. Что там за боевик ты смотришь? Аллах-акбары какие-то. Фу, противные.
Женщина приблизилась, запустила любовнику руки в вырез халата. Заблестело влажное после душа бедро.
— Не видишь, я разговариваю, — добродушно отмахнулся депутат. — Еще вопросы есть? Раз нет, то до связи.
Линия рассоединилась. Разговор прошел как-то слишком буднично, даже не верилось в его реальность. Поболтали, обменялись новостями и разбежались.
— Все, — растерянно произнесла Камилла, глядя на Сармини.
— Все, — улыбнулся Сабах. — Теперь ваши близкие узнают о вас. Отведите их обратно, — обратился он к охранникам.
Оставшись один, Сармини закрыл ноутбук, забросил за голову руки и мечтательно посмотрел в потолок.
Данилу и Камиллу вели по лестницам бывшего полицейского управления. Охранники шли позади пленников и о чем-то тихо переговаривались.
— Может, обойдется? — шепнула женщина.
— Хотелось бы, — успел ответить Данила.
Конвоиры и конвоируемые спустились на площадку ниже. В коридоре у открытой двери одного из многочисленных кабинетов стоял на широко расставленных ногах Хусейн. Он курил, прикрыв огонек неплотно сжатым кулаком. Рядом с ним расположились еще четверо повстанцев. Запах, похожий на дым от паленой тряпки, не оставлял сомнений в том, что курят они не табак.
На губах Диба при виде русских пленников появилась нехорошая улыбка. Он быстро вышел на площадку и загородил дорогу.
