– Будет просто, потому что я дам тебе очень тихую нейтрино-взрывчатку. Действует по таймеру, шума никакого, близлежащие объекты не повреждает – исключительно выбранную зону.
Я все никак не могла отойти от предыдущей фразы.
– Из тюрьмы? За что он там сидит?
– За убийство, – отозвался Дрейк почти что с пренебрежением. Мол, за что еще там можно сидеть? Но тут же улыбнулся. – Но убивал он не людей.
– А кого?
Я отставила кофе в сторону, потому как боялась поперхнуться еще раз.
Мой ненаглядный вызвал в воздухе светящийся список, состоящий из незнакомых символов, какое-то время просматривал его, затем изрек:
– Помнишь, у вас в мире есть такой фильм – «Хищник»?
Мне сделалось жарко.
– И еще «Чужой», – кивнул Дрейк с таким удовлетворением, будто только удачно сдал очередной экзамен «Лучший Творец Года».
– Я туда не иду, – изрекла я хрипло, но совершенно уверенно.
– Ты подожди…
– Я не пойду в мир, где обитают Чужие и Хищники. Спасибо, но нет.
– Это помесь того и другого.
– Мне не легче. Мой ответ: нет.
Плечи Дрейка неслышно ходили ходуном.
– А Чейзер-то нам нужен?
– Нужен. Мы будем его помнить светлой памятью.
– Ди.
– Аминь.
И Начальник расхохотался в голос.
Спустя пять минут Противный-Творец-Черт-Бы-Его-Подрал все-таки убедил меня прыгать в Дорейю – родной мир Мака Аллертона. Как он это сделал?
Полной историей с деталями.
– Его мир бесконечно красив, правда, немного мрачноват. И заселен он двумя типами особей – людьми и… чудовищами. Последние, кстати, вовсе не безмозглые, а интеллектуально развитые. Жизни людей они никак не мешают, живут отдельными колониями, развивают собственное общество и на близлежащие территории не посягают. Однако люди посягают на них – на Крыу.
– Так зовут Чужехищников?
– Да.
– Посягают зачем?
– Банальное браконьерство. Крыу имеют уникальное тело, содержащее редкие по химическому составу жидкости, из которых отлично получается делать нужный людям ассортимент редких продуктов: мази, мыло, некоторые медикаменты. С их хвостов срезают пластины, идущие на наконечники стрел, – чешуя Крыу удивительно прочная, прочнее металла.
Черт, казалось, я слушаю какую-то сказку. Только в этот раз не «Серебрянное Копытце», как в детстве, а что-то пострашнее. И при слове «чудовище» в моей голове то и дело возникали картинки различных катакомб и забрызганных кровью солдат, которых с каждой минутой на экране становилось все меньше.
– Ди… Ди? Ты где?
– Тут.
– Слушаешь меня?
– Угу.
– Аллертон – охотник.
