Зунг напряженно морщил лоб, а губы медленно двигались, тихо озвучивая древний забытый язык. Ответил он не сразу:
— Очень запутанно и двусмысленно. Дословно перевести сложно. Вот, например, вот это слово «кодос», — он ткнул в одно из первых выделенных слов, — может переводиться как «искать», так и «копать». Я так думаю, что древние отождествляли поиски с копанием. А «раге» переводиться как «знания» или «информация». Но если перед ним стоит частичка «ет», тогда оно означает «обращение к кому-то, кто хочет что-то знать». Можно сказать, что это слово переводится как «знай».
В то время как ученый муж разглагольствовал на тему значений слов, Лахрет нервно постукивал носком по полу. Когда тот вздохнул, чтобы набрать воздух для следующего потока «интересных» подробностей перевода, он быстро вставил:
— Я так понимаю, что тебе нужно время для перевода?
Я удивленно посмотрела на напряженное лицо мужа. У него явно хорошее настроение нервно топчется в углу, хотя он всячески старается это скрыть за приветливой улыбкой.
— Да. Да. Надо. И чтобы никто не мешал! — кивнул Зунг, а в его глазах появилась немая просьба.
— Ладно, — кивнул Лахрет. — Я прикажу охране, чтобы никого сюда не пускали, и отменю все экскурсии. Делай, что тебе необходимо. Сколько тебе нужно времени, чтобы все перевести?
— И возле других арок? — встретив смурый взгляд ятгора, Зунг в замешательстве стушевался. — Я не знаю. Может, день. А может, и неделя.
— Даю тебе три дня.
Тот озадаченно сглотнул.
— И скоро к тебе прибудет Наран. Он тебе поможет. Со всеми вопросами к нему. Теперь для тебя это первостепенная задача. Понял? Для него тоже.
— Хорошо.
Лахрет повернулся к выходу и бросил на меня тяжелый взгляд:
— Ты пойдешь? Или хочешь здесь остаться?
Я не знала, что и сказать. Что повлияло на его настроение? Может, то, что я ему сообщила о беременности Забавы? Когда он вошел, был более расположен. Я подняла на него вопросительный взгляд. Мне хотелось остаться с Зунгом и помочь ему с переводом. Я вот уже год учила язык древних, и многое уже понимала. Лахрет кивнул мне в сторону выхода. Я не решалась, покосившись на склонившегося над книгой хранителя библиотеки. Затем снова на Лахрета. Настроение Лахрета вызывало страх. Конечно, мне уж точно ничего плохого не грозило, но его угрюмый взгляд способен был напугать и смелого.
— Я пойду, Зунг, — тихо попрощалась я с ученым мужем.
Лахрет одобрительно кивнул и сделал жест, приглашающий меня идти вперед. Зунг провел нас до выхода и вновь склонился над книгой, достав из кармана небольшой планшетник.
