— Ты можешь предположить, что это значит?
— Нет. Не могу. Но у Забавы он очень увеличен. Намного больше, чем у Шимы. Может, организм Забавы среагировал так на болезнь? Какая-то необъяснимая реакция на осложнения? Может, активировался резервный вариант? Сложно что-то сказать. Знаешь, как бывает, когда у кого-то отказывает какой-либо жизненно важный орган, например зрение, тогда другие обостряются, забирая некоторые функции неработающего.
— Это плохо или хорошо?
— Думаю, скорее хорошо, чем плохо, — протянул гадак, задумчиво посмотрев на озабоченную королеву-ниру. — Время покажет. Но ничего, что угрожало бы ее здоровью. Нет причин для паники. Кстати, — он повернулся ко мне лицом. — Я приготовил новую вакцину… улучшенная формула. Может, это что-то прояснит? Я работал над ее формулой пол года. Кое-что меня смущало, но вчера на меня снизошло озарение! — он расширил глаза, спародировав одного своего ассистента. Я весело улыбнулась мысли, что тарак старается быть похожим на человека. — Теперь я уверен на все сто! Можно я сегодня его введу в кровь Забавы?
— Ну, раз ты уверен. Да еще и на все сто, — я пожала плечами и согласно кивнула. — Тогда действуй!
Он довольно передернулся и сразу же бросился к столу, где лежал уже готовый инъектор. Я проследила за суетливыми движениями гадака и перевела взгляд на голограмму.
— Слушай, Мэнон, а откуда у тебя этот голопроектор? Я такого в Иридании нигде еще не встречала.
— Это? — кинул гадак взгляд на голограмму забавиного яичника, подходя к плечу Забавы. — А! я над ним работал уже давно. Еще в Акноре. Очень упрощает работу. Господин Хоши похвалил и велел мне создать чертежи. Я уже работаю над ними. Скоро будет готов опытный образец для новой лаборатории в западном крыле атконнора. Я буду учить других ими пользоваться, — я чувствовала, как он гордиться этим достижением и своей нужностью другим.
Забава равнодушно проследила за вводимым в ее тело инъектором, давно привыкнув, что рядом копошиться гадак. Не помню, когда Мэнона сумел побороть природный страх перед ниясытями. Но вот уже полтора года точно к Забаве приближался только он. Никого другого она к себе не подпускала, подозрительно косясь на всех. Удивительно это выглядело. Ниясыть и тарак рядом. Самые ненавистные враги Заруны.
— Вот, — похлопав по месту инъекции, выдохнул гадак. — Не мочить два часа. Завтра придете на проверку. Хочу проследить ее реакцию.
— Хорошо, — обреченно выдыхая, ответила я и направилась к выходу.
