В столовой я оказалась одной из первых. Самой первой ласточкой был преподаватель военного потока, мастер боевых искусств. Нахмурив густые черные брови, он внимательно что-то изучал в своем коме, так что, когда я появилась в проходе, он не повел и глазом. Я заглянула на кухню. Повара, завязывая фартуки, сонно зевали и о чем-то друг с другом тихо переговаривались. На столе у входа стояли оставленные еще с вечера остывшие блюда. Но мне и этого было достаточно. Схватив тарелку с поджаренной рыбой, подвялый салат и, налив стакан сока, я быстро вернулась в главное помещение. Сидя у любимого столика и жуя холодный завтрак, я продолжала думать о своих воспоминаниях. А когда прожевала последний кусок рыбы, пришла к твердому решению никому ничего не говорить о том, кто я на самом деле. Смысл? Все уже давно привыкли ко мне такой, какой я стала. Незачем шокировать окружающих такой невероятной информацией. Для меня ведь ничего не изменилось. Ну, скажу всем, что я инопланетянка. И что дальше? Покрутят у виска и скажут, что Лахрет довел жену до сумасшествия.
Итак, с этим твердым решением я встала из-за стола и направилась к выходу. У лестницы атконнора меня с нетерпением уже ждала Забава. Уютно усевшись на ее теплой шее и привычно ухватившись за шейные складки, я послала свою «ниру» в Небесный Ир. Перед этим, конечно, ясно представила все необходимые для этого ориентиры, как учил меня Лахрет. Это необходимо так же, как для пилота внести данные о конечном пункте назначения автопилоту. Я представила утренний купол медицинского атконнора с четырьмя цилиндрическими башнями по углам, его бело-зеркальную поверхность и дивный ландшафт перед обрывом парящей глыбы. Забава понятливо крякнула, окутала нас защитным полем и вызвала перед нами вход в зияние, — так называемую прореху в пространстве (ниясыти без труда пользовались телепортацией), — легко нырнув в его объятия. Я помню, как однажды спросила у нее, как она это делает. Забава ответила что-то невнятное вроде того, что она просто хочет его увидеть, и оно открывается. Очень понятно, слов нет! Но я не настаивала на детальных объяснениях. Есть вещи, которые Забава просто не могла объяснить, так как делала это на подсознательном уровне. Нас окутал привычный фон радужного перламутра со смазанными разводами, потом десять секунд и мы парим над медатконнором.
Идя перед Забавой по гулким коридорам медицинского атконнора, я снова мыслями возвращалась к прошлому. Разве я могла тогда знать, что буду так легко преодолевать пространство, как сейчас? Я-то ведь и фантастику читала только в школе. Одна из них была о путешествии к Затерянному миру да Таинственный остров Жюль Верна. Больше что-то не припоминается ничего. А тут… с моей жизни можно писать фантастику.
