С этим словами он плюнул Робу под ноги, пихнул его на прощанье, свалив в вонючую грязь переулка, и, не оборачиваясь, пошел прочь, оставив бывшего товарища валяться на земле.
_____________________________________________________________________________
Наемный воин дома Нортонов Хедрик Фар5 отделился от остальных разведчиков-добровольцев, едва они выехали за ворота. Те два брата-охотника попытались было уговорить его держаться с ними, когда мальчишка-пастух, тоже вызвавшийся в разведку, внезапно пришпорил коня и галопом умчался вдаль, но Хедрик без труда раскусил их замысел и отказался. Он смекнул, что те двое попросту присвоят все его заслуги в разведке себе, а он и возразить не сможет - два голоса супротив одного. Он считал себя дальновидным и прозорливым человеком, и не купился на дешевые уловки братьев о разумности ехать втроем. Он вызвался быть разведчиком по одной лишь причине - ради баснословной платы в один золотой, разом бы исполнившей его мечту.
"Гусь свинье все одно не друг." - самодовольно думал Хедрик, отъезжая от братьев. Он решил забрать к востоку от Короткого тракта, ближе к берегу Лоссен, чтобы по речным деревням добраться до земель нежити - а уж там действовать по обстановке. К исходу дня он продвинулся южнее Ручьев, обойдя их за восемь верст по самой реке, дабы не оставлять за собой следов. Все деревни на его пути были брошены, и ни один человек ему не повстречался. Не обнаружил он и никаких признаков присутствия нежити. Как ни старался Хедрик увидеть хоть что-нибудь из того, о чем им всем говорил тот выпущенный Аддерли сотник, ничего не находилось.
Хедрику претило внимать советам изменника, как нужно вести разведку и на что следует обратить внимание, но, выслушав его, он не мог не признать, что тот рассуждает здраво. Волей-неволей ему пришлось следовать этим советам, ибо он понял, что самостоятельно врага ему не отыскать.
Заметил он и кое-что такое, о чем сотник не упоминал - вся округа будто вымерла. Хедрик знал, что многие, спасаясь, бросили скотину и домашних животных, а иренвигские рощи издавна были полны всякого зверья. Нынче же местность была погружена в гробовую, жуткую тишину - ни мычания коров, ни лая собак, ни даже пения птиц. Назойливая летняя мошкара - и та куда-то исчезла, чуя дыхание смерти. Более того, Хедрик обратил внимание на то, что и мертвых туш брошенного скота не было в тех деревнях, через которые пролег его путь. Складывалось впечатление, что сама жизнь ушла из этих краев, не оставив даже напоминаний о своем присутствии. Жеребец под Хедриком тоже вел себя странно - дрожал, временами плохо слушался наездника и норовил встать на ровном месте. От всего этого становилось не по себе, страх тронул сердце отважного наемника.
