Своими размышлениями я поделился с заместителями командиров батальонов по политчасти, парторгами и комсоргами подразделений, доложил свои предложения начподиву И. П. Чибисову. Коллективными усилиями мы выработали меры по повышению качества, действенности партийно-политической работы. Первоочередную задачу мы видели в том, чтобы обобщить положительный опыт первичных партийных и комсомольских организаций, устранить недостатки, имевшие место в предыдущих боях, еще выше поднять ответственность каждого коммуниста и комсомольца за выполнение воинского долга, за боеготовность своего подразделения. Деловой разговор об этом шел на партийных и комсомольских собраниях.
Полку предстояло вести бои на новом участке. Прибыв из штаба 3-го горнострелкового корпуса, генерал Колдубов собрал командиров полков, их заместителей по политчасти, проинформировал о положении дел на 4-м Украинском фронте, в 1-й гвардейской армии, в нашем корпусе и дивизии.
— Обстановка сложилась таким образом, что наша дивизия должна передислоцироваться, — сказал Колдубов. — Нам предстоит возвратиться на польскую территорию, принять там новое пополнение и подготовиться к штурму перевалов на Главном Карпатском хребте.
Михаил Ильич объяснил, чем вызвана эта передислокация.
— Войска Четвертого Украинского фронта, — сказал он, — 3 октября возобновили наступление в Восточных Карпатах. Они сбивают врага с промежуточных рубежей и все ближе подходят к перевалам Главного Карпатского хребта. Первая гвардейская армия наносит главный удар в направлении Стакчина, Михальовце. В связи с этим решено усилить группировку войск на левом фланге армии силами нашего третьего горнострелкового корпуса.
Комдив поставил 327-му полку следующую задачу: в течение трех суток совершить марш через населенные пункты Каленов, Чистогорб, Команча, Туржапьск, Кальница, Кельчава и достигнуть горного польского населенного пункта Ростоки-Дольне.
— В Ростоки-Дольне, — пояснил комдив, — ваш полк примет новое пополнение, приведет себя в порядок и получит боевой приказ.
Глава 3
Штурмуем перевалы
Полк передал свой боевой участок сменившей его воинской части и на рассвете 4 октября расставался со словацким селением Каленов. На его окраине, там, где начиналась дорога в горы, коновод держал под уздцы серого в яблоках жеребца — тот рвался вперед. Коновод его успокаивал, похлопывая по шее.
«Где-то здесь Шульга», — подумал я и стал искать глазами нашего нового командира полка. Заметил его на обочине дороги. Невысокий, по-юношески стройный, гладко выбритый, он пропускал вперед красноармейские колонны.
