– А если она спит, то беспокойно. Мы оба не высыпаемся.
Я хватаюсь за соломинки. Сама не знаю, что сказать.
– Наверное, вам очень тяжело приходится. Чем больше исследуют сон, тем больше мы понимаем, насколько он важен.
Снова звонит мой телефон. Я понимаю, что так не может быть, но на сей раз кажется, будто он звонит громче.
– Серьезно, ответь. – Джейк трет лоб.
Его родители молча переглядываются. Не буду отвечать. Не могу.
– Мне в самом деле очень жаль, – говорю я. – Понимаю, как это всех раздражает.
Джейк смотрит на меня в упор.
– Такие вещи иногда доставляют больше неприятностей, чем подчас кажется, – замечает отец Джейка.
– Сонный паралич, – подхватывает его мать, – это не шутки. Он очень изматывает.
– Вы о таком слышали? – спрашивает меня отец Джейка.
– По-моему, да, – отвечаю я.
– Я не могу пошевелиться, но при этом не сплю. Я в сознании.
Его отец внезапно оживляется и, говоря, тычет вилкой в воздух:
– Иногда я просыпаюсь среди ночи – непонятно почему. Я поворачиваюсь и смотрю на нее. Она лежит рядом со мной на спине, совершенно неподвижно, а ее глаза широко раскрыты, и в них ужас. Вот что всегда меня пугает. Никак не привыкну. – Он накалывает на вилку куски и набивает себе полный рот.
– Чувствую большую тяжесть. На груди, – признается мать Джейка. – Мне часто трудно дышать.
Снова пикает мой телефон. На сей раз это долгое послание, я сразу понимаю. Джейк роняет вилку. Все поворачиваются к нему.
– Извините, – говорит он.
Наступает тишина. Никогда еще я не видела, чтобы Джейк так сосредоточенно смотрел в тарелку. Он смотрит в тарелку, но есть перестал.
Неужели его так вывел из себя мой телефон? Или я сказала что-то, смутившее его? С тех пор как мы приехали, он как будто стал другим человеком. У него резко поменялось настроение. Как будто я сижу здесь одна.
– Ну, как доехали? – спрашивает отец, вынуждая Джейка наконец-то принять участие в разговоре.
– Хорошо. Сначала были пробки, но где-то через полчаса дороги освободились.
– Наши проселочные дороги не очень оживленные.
Джейк похож на своих родителей в чем-то гораздо более важном, чем внешность. У них одинаковые движения. Жесты. Он, как и они, складывает ладони, когда думает. И говорит он тоже как они. Внезапно меняет тему, если не хочет что-то обсуждать. Поразительно! Когда видишь человека рядом с родителями, сразу понимаешь, что все мы созданы из разных элементов.
– Никто не любит путешествовать в холоде и в снегу, и я их не виню, – говорит мать Джейка. – Здесь нет ничего интересного. На целые мили вокруг. Зато по пустым дорогам легко ехать, верно? Особенно ночью.
