Открыв большие двери с изображением фруктов, они очутились в старинном погребе, заставленном бочками и стеллажами с лежащими на них бутылками. В центре — тумбы с аксессуарами для распития вина: штопоры в виде статуи свободы, фужеры различных размеров и конфигураций, пестрые салфетки, пробки…
Василий сразу хотел развернуться, поняв, что они зашли не туда. Но колокольчик на двери призывно звякнул, и откуда-то из глубины помещения появился мужчина. На ходу он стал размахивать руками, зазывая посетителя пройти внутрь. Видимо, из-за прилавков не видел Данилу, потому, подойдя ближе, с недоумением уставился на ребенка, не понимая, что ему надо в винном магазине.
Василий топтался с провинившимся видом, извиняющейся улыбкой на лице. Мужчина, сердито насупившись, стал что-то объяснять, показывая то на внука, то на бутылки вокруг. Василий смущенно кивал головой, надеясь на паузу в гневной речи продавца, чтобы вежливо раскланяться и уйти.
Дочка рассказывала о строгих американских законах, касающихся алкоголя и детей. Оставалось надеяться, что до полиции дело не дойдет.
Наконец, продавец сделал выжидательную паузу и вопросительно посмотрел на гостя. Этого было достаточно. Василий произнес заученное коронное «сори» и, схватив внука за руку, выскочил за порог. Не зная, смеяться ему или огорчаться — с интересом посмотрел на внука. Казалось, что случившееся его позабавило — он улыбался.
Теперь Василий стал внимательней рассматривать попадающиеся витрины, старался понять записи на дверях, прежде чем войти. Так они посетили магазин электроники, детский мир и чуть не зашли в женское белье, но вовремя разглядели на витрине интимные аксессуары.
«Странное дело, — думал Василий, — хожу по магазинам с удовольствием! Чего не скажешь о походах по торговым точкам Питера. Всё потому, что со мной внук. А значит, неважно, куда мы с ним пойдем. Нам везде будет интересно!»
Ничего не покупая, они ходили между прилавками. Василий пытался перевести этикетки на товарах и что-то рассказать внуку:
— Это, надо понимать, шампунь, — говорил он Даниле, снимая с полки красивую бутылочку и едва разбирая мелкий текст, — а это крем от загара. Или может для загара? Хрен его знает! Ты не в курсе?
Внук в ответ улыбался и отрицательно крутил головенкой. Ему тоже явно нравилось такое странное путешествие, но он продолжал безмолвствовать, несмотря на все попытки деда выжать из него хоть слово. Так они гуляли, пока Василий не почувствовал, что нога начинает ныть, а значит — скоро от боли придётся хромать.
