Заспанный Деникин не находился, что возразить. Тем более, в ответ Ершов мог бы и показать свою руку, а возвращаться к этой беседе было весьма унизительно.
Но как его выпроводить?
- Одевайтесь же поскорее, Деникин.
Не понимая, как так вышло, что околоточный стал распоряжаться его жизнью, Деникин, тем не менее, подчинился.
Взяв фонари и мешок с бутылками, полицейские вышли в сторону леса.
Почти всю дорогу они провели в безмолвии, изредка нарушаемом тихим пением Ершова, то и дело затягивавшего некогда популярный романс:
- Под чарующей лаской твоею, оживаю я сердцем опять... Грезы прежние снова лелею, вновь хочу я любить и страдать...
Признаться, слух у него имелся. Впрочем, на ходу голос сбивался, и певец замолкал.
Судя по всему, Ершов находился в превосходном расположении духа.
- Отчего у вас нет граммофона, Деникин? Волшебная вещь!
- Лучше бы вы остались дома, Ершов, и слушали свой граммофон...
На околице, там, где была свежая вырубка, спутник Деникина расставил по пням бутылки, равномерно окружив фонарями.
- Взяли ли вы оружие, Деникин?
- Когда бы я успел это сделать? Вы не предоставили мне такой возможности.
- Не беда: мы станем по очереди стрелять из моего. Я начну?
- Валяйте!
Ершов прицелился и метко сбил центральную бутылку. Сменив ее на новую, взятую из мешка, протянул пистолет Деникину и отошел довольно далеко в сторону.
- Ваш черед!
Помощник полицмейстера повернул оружие дулом к бутылкам и спустил курок. Тишина.
- Нет - нет, попробуйте снова! Представьте, что пистолет - это ваша рука. Но не зажимайте его в кулаке, выпрямите указательный палец. Да не так - он должен быть вдоль. Поднимите руку. Выше. Еще выше. Теперь ниже. Хорошо... Прицельтесь. Смотрите на бутылки!
Очевидно, Деникин все же слишком рано одернул руку, нажимая на спусковой крючок. Пуля зарылась в сугроб неподалеку.
- Когда стреляете - рукой не шевелите! Давайте снова!
На этот раз Деникин попал - правда, не в бутылку, а в фонарь.
- Эх... Этак у нас и вовсе фонарей не останется. Как в потемках в город вернемся? Но уже лучше. Давайте-ка я вновь покажу.
Ершов сшиб очередную бутылку.
- Где вы этому научились?
- В здешней школе околоточных. Я в ту пору в пожарной дружине служил. Тяжко пришлось: днем - ученье, в ночи - пожары. Но окончил с отличием. Покойный господин полицмейстер - он в часы досуга читал законоведение - на выпуске лично пожал мне руку и изъявил радость видеть в рядах городской полиции.
- И отчего вам все это понадобилось?
