- У нас и без того хватает хлопот, Ершов. Вернемся к этим господам, когда о них заявят.
- Воля ваша. Мертвые. Госпожа Софийская. Я читал отчет фельдшера - весьма обстоятельный, смею заверить! Дело к тому, что виноват и впрямь нанайка, как вы с самого начала полагали. Отчего же вы не сказали про то его превосходительству? И отчего мы до сих пор его не схватили? Прикажете околоточным исправить нашу оплошность?
- Пожалуй, сделаем это после похорон. Софийский просил его не беспокоить.
- Мы уже раз таким методом упустили няньку.
- Сомов!
Околоточный, опрашивавший на лавке старуху в платке, повязанном таким образом, что его концы торчали кверху, как рога, обернулся.
- Как закончишь - бери еще кого себе в пару и идите в резиденцию его превосходительства. Берите нанайку и тащите прямо на конюшню.
- Как, прям к самому и идти? - ахнул тот.
- Не перечить!
- Будет сделано!
- Что там еще у нас, Ершов?
- Господин полицмейстер и отец Георгий, убитые одним орудием. И Миллер с его раной, который проговорился, что может быть причастен к пропаже дочери... Он определенно связан с убийствами, Деникин.
- Думаю, нам стоит наведаться в его дом.
- Неужто вы полагаете, что там он поведает нам более, нежели в управе - если, конечно, вовсе пустит за порог?
- Мы и не будем с ним разговаривать. Проследим за домом и наведаемся, когда господин архитектор уйдет в свою контору.
- Это же беззаконие, Деникин? Мы не имеем дозволения.
- У вас есть иные идеи?
- Еще у нас есть госпожа Вагнер.
- Вагнерову тоже пока отставим, Ершов.
- Напали на Чувашевского, сластолюбца.
- Вряд ли в его вопросе есть нечто, не терпящее отлагательств.
- Удивительно, но пока все, - резюмировал околоточный.
- В таком случае, я отправляюсь домой, Ершов, - ответил Деникин, и, поднявшись, направился к двери, не слушая летящих в спину возражений.
***
У дежурившего у ворот управы городового встал конный. С первого взгляда ясно - чужой, не из этих мест. Оставив короткое сообщение, наездник пришпорил лошадь. Полицейский же не преминул тотчас передать весть проходящему мимо Деникину:
- Краснобородцы вчистую разорили Лесное! Нарочный до господина генерал-губернатора был с донесением. Его превосходство выслало остатки людей в лес - немедля воротить остальных и душегубов нагнать.
Однако вместо сочувствия к поселенцам, Деникин испытал огорчение. Втайне он рассчитывал, что опричники Софийского подольше задержатся в лесах.
