Если бы не поиски шкатулки, он бы даже связываться с Тибетом не стал, после своего визита к Мосли в Британию вернулся в Берлин, следил бы за ситуацией. По всему было видно, что руководство страны твердо намерено нарушить условия мирного договора и снова начать вооружаться. Но напав на след ларца, Эмберх просто не мог отказаться от поисков в самый ответственный момент. Шкатулка ценнее любого количества жизней, пускай даже речь шла о жизнях его соотечественников.
Вздохнув, Карл распечатал письмо. Как он и думал, то писал не Шефер, а проводник, преданный Эмберху. Пришли вести из Шанхая, относительно семьи интересовавшего Карла китайца Линя Ганга. О самом отце семейства неизвестно ничего, однако его старший сын состоял в коммунистической партии и находился в Шанхае в двадцать седьмом году, вероятнее всего, был расстрелян. Судя по всему, последним ответвлением от рода Ганга был младший сын, о котором ничего не удалось выяснить.
Эмберх отложил письмо, снова вспомнил о красноармейце Юне, который сумел убежать от немцев. Какой шанс, что это нужный немцу человек? Один на полмиллиарда, наверно. Нет, Юн не может быть нужным ему человеком, этобыло бы слишком большой удачей.
Карл вспомнил, как долго искал сведения о шкатулке в Тибете во второй половине двадцатых. Ездил по деревням вместе с нанятым переводчиком, расспрашивал старожилов и постоянно получал один-единственный ответ. Потратил на это больше года, пока в одном кабаке владелец не припомнил скандала из-за какой-то шкатулки. Один европеец проигрался в карты, а денег расплатиться не хватило. Началась драка и если бы не вмешательство китайца, все могло бы закончиться плохо.
- Они вроде бы забрали у белокожего какую-то шкатулку, - перевел слова владельца сопровождающий Эмберха тибетец.
- Он больше ничего не помнит? - Карл достал пару медяшек и протянул владельцу. Тот схватил их, и, не дожидаясь перевода защебетал что-то.
- Говорит, китаец одно время постоянно приезжал в Тибет, как и ты расспрашивал владельцев заведений о шкатулке. Почти наверняка он выкупил шкатулку у игроков, отобравших ее у француза.
Это был тот самый момент, ради которого Эмберх затратил столько сил!
- Как зовут китайца? - немец протянул владельцу еще горсть монет.
- Ганг, Линь Ганг, - перевел ответ сопровождающий. - Но уже больше двух лет он не объявлялся в Тибете.
- А те, другие, которые выиграли шкатулку в карты, их как звали? - задал еще один вопрос немец. Получив ответ, он вместе с сопровождающим покинул заведение.
