Не смотря на то, что город ликовал, не смотря на радостное известие о скором прибытии армии консула, сенатор Коллатин ощущал какое-то смутное, нехорошее предчувствие. Он внимательно слушал рассуждения Туллия о плане ведения наступательной войны, о необходимости создания сильного флота, о том, что жители Рима должны повторить свой отважный поступок и начать строить корабли на собственные средства. Слушал, представлял себе, как ненавистный Карфаген падет, в то же время чего-то страшно боялся.
Терция сегодня спала необычайно долго, показалось ли ему, или ночью она действительно уходила? У Коллатина складывалось впечатление, что девушка что-то замышляла, не хотела делиться этим с ним. Интересно, могла ли Терция пойти против своего отца? Мог ли кто-нибудь привлечь ее на свою сторону, купить, пообещав богатства и власть? Нет, она была безразлична к деньгам, украшениям и социальному статусу. Она - верная супруга Рима. При слове супруга Коллатин почувствовал, как к горлу подступил комок. Он вспомнил Лукрецию, вспомнил все те старания, которые ему пришлось приложить, чтобы правда не выползла на белый свет. Коллатину удалось превратить историю в героическое сказание о верной супруге, покончившей с собой, после того, как над ней надругались. Неужели с Терцией может приключиться что-то подобное? Неужели она настолько похожа на свою мать, что смеет ночью бегать к любовнику?
Тарквиний слишком хорошо знал свою дочь, чтобы даже допустить такую возможность. Тогда куда она уходила ночью? И почему предчувствие беды не покидало его сегодня ни на секунду?
- Когда осада с города будет снята, - вещал Туллий, - следует приступить к подготовке новых легионов для похода в Африку. Карфаген должен быть разрушен, иначе строптивый пунийский народ рано или поздно в третий раз поведет свои войска на Рим.
А что Ганнибал? Есть ли у него шансы одержать победу в предстоящем сражении? Пуниец не собирался снимать осаду в ближайшее время, хотя ему было известно, что армия консула превосходит его численностью. Чего выжидал Барка теперь? Неужели рассчитывал победить? А ведь и правда, этот пуниец выигрывал и более сомнительные сражения, имея численно меньше воинов. Да, но здесь стены Рима, здесь силы легионам придаст сама земля. Неужели Ганнибал этого не понимает?
Возможен ли штурм? Может именно на это и рассчитывает пуниец - дождаться, когда римляне потеряют бдительность, уверенные в собственной безопасности, и атаковать. У него хватит солдат организовать приступ города. А уж хитрости пунийцу не занимать. Перед ним открывалась масса вариантов - устроить диверсию, посеять панику, пробить ослабленные западные стены. Что будет, если пуниец возьмет город? Как поведет себя консул?
