В ответ на это ВВС и ВМС начали сокращать численность своего персонала, чтобы высвободить места для расширения армии. Офицеры из обеих структур могли переходить на службу в армию, однако мало кто так поступал, поэтому у ВВС и ВМС не оставалось другого выхода, кроме как начать увольнять офицеров. Самым простым способом сделать это было повышение в звании. Либо двигаешься вверх, либо на выход. Они изменили правила, чтобы затруднить повышение. С 2001 года, чтобы продвинуться по службе, каждый военнослужащий был обязан съездить в боевую командировку.
Нововведение застало офицеров врасплох. Многие части никогда не участвовали в зарубежных кампаниях, что ставило сотни пилотов в уязвимое положение. Аналогичным образом те, кто служил в системе учебного командования, тоже были лишены возможности побывать в командировке. Новый порядок затронул почти каждого офицера и в «Хищнике». Мы располагали очень ограниченным числом пилотов и операторов средств обнаружения, которые дислоцировались непосредственно на театре военных действий, занимаясь запуском и посадкой летательных аппаратов. В «Хищнике» пилоты никогда не поднимали и не сажали беспилотники с территории Соединенных Штатов. Мы брали на себя управление БПЛА, когда те уже находились в полете. Не было никакой необходимости отправлять нас в зону боевых действий и подвергать традиционным военным рискам. К тому же держать нас на базе в тылу было дешевле.
Позднее в том же году мне предстояло встретиться с подполковником из комиссии по присвоению воинских званий. Для повышения в звании я должен был соответствовать всем профессиональным стандартам. Мне не хотелось, чтобы какая-нибудь формальность стала препятствием. Я всегда придерживался мнения, что перед комиссией предстаю не я лично, а мой послужной список. Если в моем личном деле обнаружится хоть малейший изъян, меня не представят к очередному воинскому званию. Поэтому мне позарез нужна была боевая командировка.
Покидая Академию ВВС США, я ставил перед собой две цели: дослужиться до подполковника и стать командиром боевой летной эскадрильи. В моем случае наилучшим вариантом было бы принять командование одним из подразделений, дислоцированных на ТВД, которые осуществляли подъем беспилотников в воздух и их посадку. Но прежде мне предстояло получить очередное воинское звание, поэтому я и обратился к Маккинни.
Когда я объяснил ему причины своего желания отправиться в командировку, полковник кивнул, пообещав подумать, что можно сделать. Это был деликатный отказ. Обычно он не занимался вопросами отбора кадров для командировок, даже для командования. Поэтому когда Маккинни сообщил нам о запросе из Корпуса морской пехоты, у меня не оставалось выбора. Я сразу же вызвался добровольцем, поскольку ранее просил направить меня в зону боевых действий.
