– Если бы это была операция… – Веденеев склонился над блондинкой, осматривая рану и вытирая кровь влажным тампоном.
Никанор положил руку на лоб женщины, мимолётно отмечая красоту её лица. А потом и тела. Рельефных мышц она не имела, но было видно, что незнакомка занимается спортом и гармонично развита. У неё были красивые ноги, крутые бёдра, тонкая талия и не очень большая, но великолепной архитектуры грудь.
Веденеев поймал взгляд приятеля.
– Нравится?
– Очень! – простодушно признался Никанор. – Не верится, что она спецназовец.
– Почему?
– Таким красоткам по подиуму ходить.
– Главное, чтобы она была женщиной.
Никанор нахмурился, не зная, как оценить слова штурмана, Веденеев улыбнулся:
– В том смысле, чтобы душа была чистая, не такая, как у нашей командирши. Хоть она и не сказала, что нас ждёт, её подручный сам признался, значит, и она в курсе.
Вернулся Велес, сунул чёрный чемоданчик с закруглёнными краями, похожий на кейс.
– Вот, посмотрите.
Никанор открыл кейс, увидел ряды блестящих инструментов.
– Набор для слесарных работ…
– Больше тут ничего нет.
Веденеев покопался в кейсе, вытащил длинную спицу с зубцом на конце.
– Похоже на эндоскоп или зонд, пригодится. Всё, начали.
Он и Никанор склонились над раненой, до сих пор не пришедшей в себя.
Операция по извлечению пули длилась пятнадцать минут, к тому же Веденееву пришлось помогать вытаскивать пулю пальцами.
Раненая застонала, но не очнулась.
Пулю из бедра извлекли быстрей. Валера, сориентировавшись, просто выдавил её спицей на ту сторону раны, потому что она застряла у самой кожи.
Обработали раны тампонами, останавливающими кровь, наложили повязки, разорвав нижнюю рубашку пленницы. Веденеев сунул ей под нос пузырёк с какой-то солью, и девушка пришла в себя. Глаза ее, сначала мутные, непрозрачные, начали проясняться, она ожила, хотела подняться, но Веденеев удержал её, приговаривая:
– Спокойно, лежите, вам нельзя двигаться, раны откроются, а вы и так потеряли много крови.
– Где… я? – едва слышно выговорила она.
– Вспомните, кто вы и куда хотели попасть.
Глаза лежащей стали ещё шире. Она оглядела компанию мужчин, задержала взгляд на Розе.
– Герметикон…
– Он самый, – сощурилась Роза. – А вы – Вольница, не так ли? Сколько человек в вашей группе? Или мы всех перебили?
Глаза раненой затуманились. Потом она поняла, что лежит почти голой, завозила вокруг себя руками.
– Дайте… одеться…
– Мы поможем. – Веденеев засуетился, начиная натягивать комбинезон на блондинку.
